дом!
Губы ее шевельнулись, но она не произнесла ни слова, лишь задрожала, как от сильного холода. Я шагнул к ней.
– Возможно, вы не верите моему рассказу?
Она не ответила. Меня вдруг охватила ярость.
– Говорите! – свирепо прокричал я. – Или, клянусь Властителем Небесным, я вас заставлю! Говорите! – И я вытащил из жилетного кармана кинжал. – Хоть раз скажите правду, это будет нелегко для вас, любящей ложь, но на сей раз я добьюсь ответа! Скажите, вы меня узнаёте? Верите вы или нет, что я на самом деле ваш муж – ваш живой муж Фабио Романи?
Она стала хватать ртом воздух. Мой разъяренный вид, блеск острой стали у нее перед глазами, внезапность моих действий, ужас ее положения – все это заставило ее говорить. Она униженно бросилась к моим ногам, обретя наконец дар речи.
– Пощадите! Пощадите! – кричала она. – О Боже! Вы же меня не убьете? Все, что угодно, лишь бы не смерть, я слишком молода, чтобы умереть! Да, да, я знаю, что вы Фабио… Фабио, мой муж, Фабио, которого я считала умершим… Фабио… о! – Она содрогалась от рыданий. – Сегодня, во время свадьбы, вы сказали, что любите меня! Зачем вы на мне женились? Я и без этого была вам женой… зачем… зачем? О ужас, какой ужас! Понимаю, теперь я все понимаю! Но не надо, не убивайте меня, Фабио, – я боюсь умирать! – Она уткнулась лицом в пол у моих ног и осталась лежать. Так же быстро успокоившись, как до этого вскипел, я убрал кинжал и, понизив голос, заговорил с нарочитой учтивостью.
– Прошу вас, не тревожьтесь, – спокойно произнес я. – У меня нет ни малейшего желания вас убивать. Я не какой-то заурядный убийца, движимый животными инстинктами. Вы забываете: неаполитанцы – горячие и страстные натуры, но в то же время им присуще изящество, особенно если дело касается мести. Я привез вас сюда, чтобы возвестить о своем существовании и предоставить вам доказательства этого. Встаньте, прошу вас, у нас масса времени, чтобы поговорить. Немного терпения, и я все проясню. Встаньте!
Она подчинилась, нехотя поднявшись и издав долгий, прерывистый вздох. Когда она выпрямилась, я презрительно рассмеялся.
– Как! У вас не найдется для меня слов любви?! – воскликнул я. – Ни поцелуя, ни улыбки, ни ласкового взгляда? Вы говорите, что узнали меня… Что ж! Разве вы не рады видеть своего мужа? Вы, бывшая такой безутешной вдовой?
По ее лицу пробежала судорога, она заломила руки, но не сказала ни слова.
– Послушайте! – продолжил я. – Я много что должен вам сказать. Когда я вырвался из лап смерти, когда вернулся домой, то обнаружил, что мое место уже занято. Я явился как раз вовремя, чтобы стать зрителем очаровательной пасторальной пьесы. Сцена на дубовой аллее, а актеры – вы, моя жена, и Гвидо, мой друг!