Марк-мастер поставил чашечку на серебряный поднос, поняв, что начинается серьёзный разговор, и любой предмет в руках будет его отвлекать.
– Да, – осторожно согласился он с начальством, – каждый вздрагивает, когда его впервые называют стариком.
– Согласен, мой друг, согласен. Возраст – мерзкая вещь, и с каждым днём ОНА становится все хуже, – с нажимом произнёс Великий Магистр, не сводя глаз с собеседника.
– Она? – приподнял бровь марк-мастер, заметно напрягшись и подавшись вперёд.
– Да, мой друг, она, – кивнул Великий магистр. – Она – старость – это дурная привычка, которую успевают приобрести даже очень знатные люди.
– В Индии мне удалось прочитать «Дхаммападу», – марк-мастер не выдержал и в очередной раз принялся наполнять чашечки ароматным, почти чёрным, напитком, кося глазом на собеседника. – Там сказано: “Изнашиваются даже разукрашенные царские колесницы, так же и тело приближается к старости.”
– И с этим я полностью согласен, – уголками губ улыбнулся Магистр, видя, что брат-масон всё прекрасно понял, – но Сенека сказал лучше: “Старость – это неизлечимая болезнь.”
Марк-мастер буквально подпрыгнул на стуле и впился глазами в начальство, непослушными пальцами расстёгивая ставший вдруг тесным стоячий воротник куртки.
– Сенека – известный мудрец, – проскрипел он внезапно севшим голосом, – жаль только, что он ни слова не сказал про лекарство…
– Жаль, – кивнул Магистр, – но жизнь вообще жестока, наверно, поэтому Генри Уодсуорт Лонгфелло в “Песне о Гайавате” писал: “Молодые могут умереть, старые – должны. “
– Всё это излишне мрачно, – качая головой, возразил Мастер. – Я бы лично не хотел умереть скоропостижно. Это всё равно, что уйти из таверны, не расплатившись.
Магистр аккуратно поставил свою чашечку на поднос, с шумным вздохом поднялся и встал за стул, опершись на его спинку:
– Я научился смотреть на смерть как на старый долг, который рано или поздно придётся вернуть… – чётко, буквально по слогам, произнёс он. – А время… Никто не знает, когда человек должен умереть. Тогда почему все говорят: «Его постигла преждевременная смерть»?
Мастер не ответил. Его остекленевший взгляд прилип к китайской посуде с индийским чаем, а голова бешено перерабатывала полученную информацию. Заметив то напряжение, в котором пребывал его брат по ложе, Магистр подошёл к нему сзади, дружески положил руки на плечи и, нагнувшись к уху, заговорщицки прошептал:
– Ещё Маргарита Наваррская писала в своих дневниках: “Старики привыкли думать, что они всегда умнее, чем поколение, которое идёт им на смену.”