В последних рядах войска был рыцарь на караковой лошади, похожей на верблюда. Он был в кольчуге и военных доспехах. Я боялся, как бы он не обнажил меч, повернув против меня, пока не увидел, что он пришпорил своего коня, и тот взмахнул хвостом. Я понял, что конь устал, я, бросившись на рыцаря, ударил его копьём. Оно пронзило его тело и высунулось спереди почти на локоть. Я же вылетел из седла из-за лёгкости своего тела, силы удара и быстроты лошади. Я снова сел на коня и вытащил копьё, думая, что убил своего противника[317].
Через некоторое время Усаму вызвал к себе его дядя, у которого его ожидал некий «франкский рыцарь» из Апамеи.
Дядя сказал: «Этот рыцарь приехал из Апамеи и хочет посмотреть на всадника, который ударил копьём рыцаря Филиппа. Франки очень удивляются этому удару, так как он в двух местах разорвал края кольчуги, а рыцарь всё-таки остался жив». — «Как же он спасся?» — спросил я. Франкский рыцарь ответил: «Удар пришёлся в кожу его бедра». — «Да, судьба — надёжная крепость!» — воскликнул я. Я не думал, что он уцелеет от такого удара[318].
Вслед за этим Усама даёт важнейшее описание техники нанесения удара копьём наперевес: Я считаю, что всякий, кому случится биться копьями, должен прижимать руку с копьём и локоть к своему боку, предоставив коню делать то, что он захочет, во время удара. Ведь если он пошевелит рукой с копьём или вытянет её, удар не оставит следа и даже царапины[319]. Данная техника была разработана во второй половине XI века в Нормандии[320], откуда она распространилась в Испанию, Южную Италию, Сицилию и Анатолию[321], а также на Ближний Восток, где с ней мог ознакомиться и перенять в тесном общении с европейскими рыцарями Усама ибн Мункыз[322].
С другой стороны, во времена отца Усамы Муршида в начале Первого крестового похода, по мнению автора «Книги назидания», франки предпочитали сражаться с мусульманами, используя дротики.
Однажды он участвовал в сражении, надев доспехи; на голове у него был мусульманский шлем с забралом. Какой-то воин ударил его концом дротика (франки чаще всего сражались так с арабами в то время). Конец дротика попал в забрало шлема, оно согнулось и окровавило нос. Удар не причинил отцу вреда, но если бы Аллах, да будет Ему слава, предопределил дротику отклониться от забрала, он бы его погубил[323].
Так или иначе, именно «франков» Усама признает лучшими в сражениях на копьях, когда восклицает, что из замечательных ударов копьём мне пришлось видеть один, который нанёс как-то рыцарь из франков[324].
Если верить Усаме, то между Антиохией и Шейзаром происходили не только военные стычки, но и интенсивные культурные контакты.