— Ваша милость! — ожил на его запястье коммуникатор. — Канцлер Корб…
— Что канцлер Корб? — тут же вскинулся Марк. — Только не говорите мне, что он исчез.
— Нет, — в голосе на другом конце канала связи проскользнули заметные нотки облегчения. — Он оказал яростное сопротивление при попытке ареста и был убит.
Марк перевел дух, унимая всколыхнувшуюся было ярость. Мертвый канцлер куда хуже пленного, но лучше сбежавшего.
— Вы что целым отделением не могли повязать одного человека? А еще жалуетесь на количество тренировок, раззявы! — раздраженно процедил он. Ответчик безмолвствовал, явно посчитав это лучшей тактикой, чтобы пережить гнев сюзерена. — Что с его дочерью?
— Арестована!
— Хоть что-то, — вздохнул Марк. — Проследите, чтобы она в целости добралась до тюремного блока.
— Сделаем, ваша милость.
Коммуникационный браслет отключился. Марк отрешенно посмотрел на распластанное возле его ног тело Кира.
— Вот и все, мой несостоявшийся друг. Игра, как ты любишь говорить, закончена… В тюремный блок его!
Безмолвное тело Кира подхватили за руки, и поволокли к лифту, словно какой-то мешок.
Марк вернулся к Имиси. Самурай окончательно пришел в себя, и даже сумел встать без посторонней помощи. Если не считать таковой капсулу, о которую он опирался левой рукой.
— Что же, вижу, я не зря назначил тебя главой службы безопасности. Ты все верно просчитал, они не могли упустить такой удачный случай и попали в ловушку.
— Повиновение дому, Марк-сама! — Имиси хотел было отвесить поклон, но пошатнулся от внезапного головокружения и резко передумал. Сейчас вбитыми с детства нормами вежливости, что стали уже просто привычкой, можно и пренебречь.
— А ведь я сомневался в твоих словах, — откровенно признал Марк. — Не думал, что после проверки с помощью журнала «Сантьяго» Кир может предать. Глупец! Ну почему он не пришел ко мне?!
Капсула вздрогнула от обрушившегося на ее крышку удара кулака.
Марк редко позволял себе столь сильные эмоции, но сейчас душивший его гнев и обида требовали выхода. Если не считать собрата-клона, погибшего под номером сто тридцать два, Кир и Джи стали первыми, кого он мог назвать своими друзьями. И теперь он сомневался, что когда-нибудь появится кто-то еще, кого он так же сможет посчитать своим другом. Друг, в отличие от врага, может предать.
А ведь мне еще предстоит все это как-то объяснить Хейсу и Джи. Даже хорошо, что их сейчас нет в системе.
В его груди зародилось смутное чувство беспокойства. Он опять что-то упустил. Что-то очень важное.
— Знаешь, что во всем этом меня смущает? — нахмурился Марк, отыскав причину этого странного чувства. — А как они потом планировали договориться с Хейсом?