Как бы то ни было, а первая баталия пехоты умылась кровью, рыцари атаковали волнами, без остановки, нисколько не считаясь с потерями. Саму битву они, скорее всего, проиграют, но пехоте от этого было не легче. Едва пятая часть пехотинцев отбивалась из последних сил, отчаянно стараясь сохранить хоть подобие строя.
Спас всех маг, Лео знал, что он сильно выложился, но помнил также, что Асмус, когда речь идёт о выживании, вполне способен прыгнуть выше головы. Громовой голос мага, говорящий заклинание, перекрыл лязг железа, ржание лошадей и крики умирающих. С дрожью и стоном, словно поднимая огромный вес, маг вытягивал руки вперёд. Под шлемом видно было, как глаза его лезут из орбит. Под кольчугой с треском и грохотом разлетались в пыль амулеты, а перед ним вырастала огненная стена, шириной от одного фланга до другого. Запахло горелым мясом, позолоченные доспехи раскалились докрасна, крики обожжённых звучали так, что, казалось, перепонки лопнут. А стена продолжала двигаться вперёд, но достаточно медленно, чтобы рыцари, стоявшие чуть дальше, успели повернуть коней и отойти назад. Лео подумал, что они давно обратились бы в бегство, не будь у них стимула в виде короля, сверкающие доспехи которого мелькали где-то позади.
Силы оставили мага, он охнул и начал оседать. К счастью, Берт был готов к такому, одной рукой он подхватил Асмуса и потащил его назад. Рядом Фрида пыталась тащить Крыса. Разбойник не обладал комплекцией Берта, но весил тоже немало, особенно, в доспехах. К счастью, на помощь девушке пришёл Радко, который, видимо, не получил в бою ни царапины. Роберт, хоть и шатаясь, шёл сам. Примерно так же чувствовал себя Лео. Правая сторона груди горела от боли, алебарду он потерял, а правый наплечник, сорванный ударом копья, болтался на одном ремешке.
Воспользовавшись минутной передышкой, остатки истерзанной первой баталии втянулись в баталию вторую, которая точно так же ощетинилась пиками и была готова встретить кого угодно. Лео и Берт оказались в первом ряду, сзади передали пику, которую Лео сжал изо всех сил, присел на колено и упёр конец в землю. Ещё немного.
Враг снова построился для удара, но теперь уже его армия не выглядела такой грозной. Уменьшившись в несколько раз, на вымотанных до предела конях, и растерявшая весь моральный дух, она не могла уже никого испугать. Тем не менее, король, размахивая руками с бодростью, редко свойственной человеку такого возраста, снова отправлял своих людей в атаку, непонятно на что надеясь. Всем было ясно, что удар последний, оставалось только его выдержать.