Я умолял простить меня за то, что из-за моего поведения страдали другие люди. Мне хотелось узнать, что с Алисой, есть ли у нее шанс встать на ноги, но Ирин не стал прерываться, все-таки исповедь – это разговор с Богом. Я попросил прощения и у Бога тоже за то, что был слишком настырным в своих попытках попасть в Рай. Я не жил хорошо, праведно или по-доброму. Я провел жизнь в попытках организовать себе дорогу на Небеса. И теперь, на пороге смерти, я все равно оказался отягощен грехами, так что выбранный мною путь никак не мог быть верным.
Раскаиваться во лжи было не трудно. Я знал, что врал и юлил, и делал я это осознанно, что только усложняло ситуацию. Я не собирался оправдываться, ложью ничего хорошего добиться было нельзя. Мне также было жаль, что я причинил много неприятностей своим гневом и раздражением, от которого страдали все, от Ирина до бабушек-клиенток, приходивших ко мне за помощью. Мне пришлось признаться и в лицемерии тоже: казалось, что мне жаль их, но я не был уверен, что это чувство во мне было искренним.
«Мне кажется, становится легче!» – возрадовался Ирин, но я видел, что этого не достаточно. Ангел вряд ли мог хорошо притворяться.
«Я уже едва соображаю…» – признался я, чувствуя себя опустошенным. Кажется, весь магазин уже был залит кровью. Каждый вздох давался все тяжелее.
И тут колокольчик, висевший на двери темного цветочного магазина, зазвенел. Появилась, а потом расширилась щель в проходе, но никого не было видно. Визитер полз по полу, шелестя опавшими лепестками растений.
– Ничего себе, вы тут устроили! – раздался знакомый голос, и я подскочил бы, если б мог. – Романтический вечер на двоих? Этюд «двое в розах»? Всегда знал, что в Раю там какой-то странный, закрытый клуб для мальчиков.
– Астарот, – с нотками усталой обреченности поздоровался Ирин, смотря на пол. К нам ползла блестящая коричневая змея с давно знакомыми мне красными глазами и бараньими рогами, которые в этой форме пришлось уменьшить в размере.
– Сладкий мальчик, – скривилась змея, но потом демон понял, что с Ириным все равно придется разговаривать, ведь я был уже почти без сознания. – Что тут у вас? Совсем плохо? – спросил Астарот. Ирин кивнул. – Предложил бы уютный шалаш Ленина в Аду, конечно, в ипотеку, но в его положении выбирать не приходится.
Я с трудом повернул голову и посмотрел на змея. Демон все еще не мог прийти на Землю в собственном обличье, значит, Апокалипсис пока не начался. Змея окинула меня взглядом горящих глаз-бусинок, вздыхая. Выглядел я не самым лучшим образом.