– Понял, Михаил Александрович, – кивнул полковник Мартынов, – и совершенно с вами согласен. И я тоже предпочел бы бескровную победу одержанной на поле брани. Но, к сожалению, мы будем играть теми картами, которые Господь сдаст нам на руки, и потому должны быть готовы ко всему. А сейчас, Михаил Александрович, прошу вас и ваших спутников рассаживаться по экипажам. Государыня-императрица с нетерпением ждет вас в Зимнем дворце, а особенно она желает лицезреть вашу милую спутницу, которую она не видела целых три года.
– Ну, раз так, тогда поехали скорее, – сказал Великий князь Михаил. – Время, как любит говорить Александр Владимирович, не ждет.
31 мая 1907 года, 11:45. Санкт-Петербург, Зимний Дворец, кабинет Канцлера Российской Империи.
Прямо с вокзала Великого князя Михаила, принцессу Елену и принца Георгия отвезли в Зимний Дворец. Сербских гостей там уже ждали гостевые апартаменты, а брат императрицы и без того был прописан во дворце, так сказать, на законных основаниях.
После короткой паузы, необходимой для того, чтобы путешествующие могли прийти в себя с дороги, в кабинете канцлера Империи собралось совещание. Компания эта включала в себя как прибывших из Белграда Великого князя Михаила, принца Георгия и принцессу Елену, так и императрицу-государыню Ольгу Александровну, ее супруга князя-консорта Новикова, канцлера Павла Павловича Одинцова, а также первую статс-даму Дарью Михайловну Одинцову, супругу канцлера. Присутствовал также полковник Имперской Безопасности Мартынов и уже знакомый гостям полковник Баев, который, поделав все свои дела на Балканах, недавно тоже вернулся в Санкт-Петербург.
Первым делом императрица обняла и расцеловала свою сербскую гостью.
– О, моя милая Хелен, я так рада тебя видеть! – сказала она, осматривая свою гостью после поцелуйного обряда. – После нашей последней встречи ты так повзрослела и похорошела…
– Вы тоже, Ваше Императорское Величество, за последнее время очень сильно изменились – да так, что вас и не узнать, – сказала Елена, приседая в книксене.
– Запомни, Хелен, – сказала мгновенно посерьезневшая императрица, – с кем ты поведешься – такой сама и станешь. С Петром Ольденбургским, который сам существовал как бледная глиста, была одна Ольга Александровна Романова – слабая и забитая девочка, а с моим Сашкой, то есть с князем-консортом Новиковым, тигром в человечьей шкуре, она, то есть я, обратилась в прямую противоположность себя прежней. Едва я с ним познакомилась, как почувствовала, что у меня начинают отрастать крылья.
– Да, Ваше Императорское Величество, теперь вы просто великолепны! – подтвердила Елена, еще раз сделав книксен.