– Погоди… – прервала сербскую принцессу итальянская королева, – как-то все это уж очень неожиданно. Ты говоришь, что вы решили отказаться от этих земель только потому, что их население исповедует католицизм?
– Ну, разумеется, – подтвердила Елена-младшая, – после разгрома Австро-Венгрии мы бы могли предоставить этим землям независимость, но, будучи населены враждебным нам народом и не имея богоданной власти, которая сдерживала бы их инстинкты, хорваты непременно развяжут антисербскую войну.
– Ну, знаешь, я мало что понимаю в том, что ты сказала, – сказала итальянская королева, поглаживая под платьем свой выпирающий живот, – ведь мое первоочередное дело – как раз не политика, а рождение и воспитание детей. Поэтому давай пригласим к этому разговору мужчин и передадим право окончательного решения в их руки… – И она позвала своего мужа: – Дорогой! Подойди, пожалуйста, к нам и попроси сделать то же самое нашего гостя. Этот разговор касается всех.
Когда оба мужчины подошли, королева Елена изложила им предложение своей племянницы. Выслушав супругу, Виктор-Эммануил вопросительно посмотрел на Великого князя Михаила.
– Да, это так, – подтвердил тот, – я и Елена уполномочены сделать вам такое предложение. Елена – как будущая сербская королева, а я – как брат русской императрицы и будущий болгарский князь.
– Но вы, Микель, пока не князь Болгарии, а ваша жена не сербская королева, – сказал итальянский король. – Единственное, что придает вашему предложению вес, это участие в этом деле русской императрицы. Вот уж кто научил себя уважать – не в пример прошлому царствованию. Скажите, это правда, что при подписании договора о Сердечном согласии, французы попытались изменить несколько ключевых пунктов, как раз касающихся Балкан, но ваша сестра дала им такую отповедь, что они как миленькие подписали первоначальный вариант, согласованный еще во время визита британского короля в ваш Санкт-Петербург?
– О да, – сказал Великий князь Михаил, – несмотря на слезы и слюни, кактус французской делегацией был съеден до конца и без остатка. В первую очередь потому, что Сердечное Согласие не имеет никакого отношения к Балканам. Оно нацелено исключительно против германских амбиций. А на Балканах с той же целью создается Балканский союз, нацеленный против Австро-Венгрии и Турции, и мы предлагаем принять в нем посильное участие.
– Все это хорошо, – с сомнением произнес итальянский король, – но дело в том, что Италия уже является союзницей Германии и Австро-Венгрии по Тройственному союзу…
– А разве ваше участие в Тройственном союзе не является чистейшей профанацией итальянских государственных интересов? – спросил Михаил. – Ведь вам там не предлагают ничего: ни возвращения ваших исконных территорий, населенных итальянцами, ни новых колониальных владений, ни выгодной торговли. Ваш самый главный торговый партнер – это Франция, и вы уже заключили с ней соглашение нейтралитете, противоречащее по духу вашему участию в Тройственном союзе. Ваша жена происходит из Черногории, но именно сербов и черногорцев в Австро-Венгрии ненавидят настолько люто, что даже готовы начать против них войну на истребление, без всякого повода. Кстати, по данным нашей разведки, точно такую же превентивную войну австро-венгерский генштаб готов развязать и против Италии…