Но ей повезло: когда она подняла голову, то увидела, что существует еще и форточка, причем открытая. Правда, до нее еще надо долезть.
«Не такая уж я и больная, раз лезу, когда темно.» Мысли ее путались. Ей казалось, что стоит ей сейчас оказаться в чужой квартире (которую она, кстати, уже давно считала своей, поскольку приходила туда, когда ей только вздумается и делала там все, что только взбредет в голову), как наткнется либо на Сергея, либо на Ольгу. Но ведь их не было. Ольга не ночевала дома. Она уступила ей Сергея. Он выздоровеет и вернется домой, к ней, к Марине. И пусть он сам еще этого не знает, что уже всецело принадлежит ей, главное, что это знает она. И она будет его любить.
Думая об этом, она вскарабкалась на скользкий, обитый жестью подоконник, ухватилась цепкими и сильными пальцами за чуть выпуклые планки рамы, но поняла, что до форточки ей не добраться. Тогда она вернулась домой, продрогшая, с обломанными ногтями, которые теперь кровоточили и саднили до мурашек, разыскала среди отцовских инструментов, хранящихся в стареньком чемоданчике, стеклорез и снова перелезла на балкон соседей. Исчертив как попало стекло балконной двери, она надавила на него со все силы, раздался хруст, стекло треснуло и несколько крупных осколков упало на ноги… Но она не чувствовала боли. Вынула все острые куски стекла для того, чтобы повторить операцию со стеклорезом и на следующем, внутреннем стекле. Так, изрезавшись, она, наконец, проникла в квартиру, включила везде свет и зашла в ванную, чтобы отмыть от липкой теплой крови руки. Потом пришла боль. Болели ноги, которые теперь тоже кровоточили и оставляли на коврах красные пятна.
Марина знала, где у Ольги находилась аптечка. Отыскала бинты и перевязала раны. После чего вошла в ИХ спальню. Она очень любила это место. Находиться там, где обитали души Ольги и Сергея, даже когда их не было дома, была истинным удовольствием. В ее распоряжении был целый гардероб с красивыми вещами, которые можно было примерять без конца… Косметика, духи… Марине представлялось, что все это принадлежит ей. Как и Сергей, вещи которого лежали аккуратной стопкой на полке в шкафу.
Кроме того, можно было полежать на ИХ широкой кровати, ощутить нежное прикосновение бархатистого красного покрывала или подушек, которые еще хранили ароматы своих хозяев. Спальня — это был целый мир, в котором она жила и который не хотела покидать…
Еще ей нравилось бывать на кухне. Ей ничего не стоило достать из холодильника салат или что-нибудь еще и все это съесть, сидя за столом и даже разговаривая с невидимыми Ольгой и Сергеем. А потом, когда она обнаружила запасы початых бутылок с вином, коньяками и водкой, то стала прикладываться и к ним.