Таких ребят оказалось мало — не больше трех-четырех человек в классе. Но именно с ними Алексею Александровичу больше всего нравилось общаться во время перемен.
В итоге в классе остались Лиза, Кристина, Марина и… неожиданно Миша с Олегом.
«Что ж, это будет интересно…» — подумал Алексей Александрович, приготовившись внимательно выслушать мысли ребят.
Он посмотрел на Лизу, приглашая ее начать, и девочка не обманула его ожиданий:
— Алексей Александрович, я дочитала Мцыри, пока вы… — девочка на секунду запнулась и мило покраснела, — пока вы заполняли журнал, и совершенно точно поняла одно: Мне не нравится Лермонтов!
— А мне наоборот, — тут же возразил Олег. — Мужик — огонь! Он в нескольких строках умудрился передать это состояние битвы! Я словно сам там побывал!
— Лиза, интересно мнение. Хорошее наблюдение, Олег, — приободрил ребят учитель. — а скажите мне, что хотел донести своей поэмой Михаил Юрьевич?
Он уже настроился на приятную беседу-обмен мнениями, как из коридора послышался мат, завизжали девчонки, а дверь в кабинет чуть было не слетела с петель, заходив ходуном от мощного удара.
— Это еще что такое! — буркнул он себе под нос, вскакивая с кресла.
В три шага подлетев к двери, он выскочил в коридор и тут же увидел источник шума.
Большинство учителей считали Женю Игнатенко и Ваню Косых жутко невоспитанными грубиянами, драчунами и задирами. Но с этими ребятами хотя бы можно было договориться. Они жили по своей правде, с высокой колокольни плюя на авторитеты, но все же, при должном подходе, были способны вести конструктивный разговор и воспринимать аргументированную критику. Другими словами, с ними можно было договориться.
В отличии от тех двух девятиклассников, которые в данный момент безжалостно избивали упитанного десятиклассника из «А» класса.
Рустам Недаев и Тамерлан Дмитриев.
С этими отморозками не удавалось договориться никому из учителей и администрации школы. Преподавателей они абсолютно не стесняясь слали на три буквы, туда же посылая и завучей. Единственное место, где эти «реальные пацаны» преображались был кабинет директора. И то — на время. Делов-то! Уважительно покивать, сделать виноватое выражение лица и клятвенно заверить, что больше так не будут, чтобы тут же, после выхода из кабинета, пнуть кого-нибудь под зад и глумливо заржать.
— Что здесь происходит! — при всей его начитанности и широком кругозоре, Алексею на ум лезли только матерные слова, которыми никак нельзя было изъясняться при детях.
Тем более, учащиеся школы, мгновенно превратившись в толпу уже обступила дерущихся, с интересом наблюдая за тем, что будет дальше. Кто-то достал телефоны, подбадривая Рустама с Тамерланом, кто-то просто что-то бессвязно орал.