После ее ухода я долгое время смотрел на письмо. Наверняка именно этого она и хотела. Несомненно, Джун думала, что я сдамся и прочту его. Но она не понимала моих законов.
Я выкинул письмо в корзинку для мусора и собрал рисунки, которые просматривала доктор Джун. Сверху лежал рисунок Пиби, и переплетенные фигуры бабушки с младенцем заставили меня остановиться. Я достал письмо Джорджии из корзинки, медленно распечатал его и вытащил один-единственный лист бумаги, заполненный текстом, не позволяя себе присмотреться к курсивным буквам и большой «Д» с завитками внизу, с которой начиналось ее имя. Затем осторожно сложил рисунок Пиби, держа его в руках так же, как она держала младенца, и спрятал его в конверт. Я написал адрес Джорджии на обратной стороне, и когда Чез принес мне ужин, попросил отправить его по почте.
А затем спрятал письмо Джорджии под матрас, где оно не будет попадаться мне на глаза, где оно не будет действовать мне на нервы, где мне не придется признавать его существование.
Джорджия
Его имени не было в верхнем левом углу, но конверт пришел из Монтлейка, и я узнала его почерк. Джорджия Шеперд, а/я № 5, Леван, Юта, 84639. Мы с Моисеем как-то обсуждали леванские почтовые ящики, и он, судя по всему, не забыл об этом. Единственное, для чего они использовались, это чтобы получать «Дейли геральд» – ежедневную газету, на которую были подписаны почти все жители. Ну еще для воскресных комиксов и купонов со скидками. Газету приносили разносчики или соседи, и, как правило, прямо под дверь. Настоящая почта доставлялась в маленькое кирпичное почтовое отделение на главной улице, где находились закрытые абонентские ящики. У моей семьи был один из первых номеров, поскольку наш ящик передавался из поколения в поколение Шепердов.
– Значит, вы типа королевской семьи Левана? – дразнил меня Моисей.
– Да. Мы, Шеперды, правим этим городом.
– У кого ящик номер один?
– У Бога, – незамедлительно выпалила я.
– А ящик номер два? – посмеиваясь, спросил он.
– У Пэм Джекман.
– Которая живет дальше по улице?
– Да. Среди местных она как член семьи Кеннеди.
– Она же водитель автобуса, верно?
– Да. Эта должность очень высоко ценится в нашем городке. – Я даже не улыбнулась.
– А третий и четвертый?
– Пока ничьи. Ждут, когда их наследники повзрослеют. Однажды мой сын унаследует ящик номер пять. Это будет знаменательный день для всех Шепердов.
– Твой сын? Вдруг у тебя родится дочь?
Его глаза посерьезнели, и у меня что-то затрепетало в животе. Разговоры о детях натолкнули меня на мысли о процессе их зачатия. С Моисеем.