— Я все понимаю, — сказала Ева, когда Лера позвонила, чтобы сообщить о приближающихся похоронах. Встречу с адвокатом пришлось отложить. — Сама до сих пор в шоке. Такой был шанс, а тут такое… Как ты, держишься?
— Я-то держусь, а вот мама… — запнулась, когда вспомнила ее пустой взгляд. Видеть ее в таком состоянии жутко, а рассказывать вообще язык не поворачивается. Благо, Ева поняла без слов.
— Да, это ужасно… Это надо только пережить… Я постараюсь узнать подробности этой аварии. По официальной версии Лия покончила с собой, так как никаких следов преступления найти не удалось. Но мне почему-то кажется, что постарался сама-знаешь-кто. У него был мотив. Однако я могу и ошибаться. Ладно, это не телефонный разговор. Позвони, как будешь готова встретиться.
Не успела Лера завершить вызов, как в квартире вновь повисла пугающая тишина. Если не сказать мертвая. Даже часы не тикали. Скользнула взглядом по замершим стрелкам и поняла, что села батарейка. Но поставить новую не было ни сил, ни желания. Апатия никак не отступала.
Все это время ей казалось, что она приняла правду и смирилась с ней, что Амелию просто настиг тот самый бумеранг, который Лера так отчаянно желала. Однако сейчас, заглянув в свою душу поглубже, поняла, что лишь хотела так думать, а на самом деле считала иначе. Сквозь толщу льда к сердцу невольно пробирался лучик сострадания. Она поймала себя на том, что жалеет сестру. Ее жизнь могла сложиться иначе. Сколько лет Лия скрывалась от смерти под другими именами, однако та все равно нашла ее… Так хотелось верить, что Бог забрал сестру как раз в тот момент, когда ее душа очистилась от зла, чтобы она больше не смогла никому навредить, а главное — самой себе…
— Мам… — опять переступила порог соседней комнаты. Изо дня в день одно и то же: она слоняется по квартире, как привидение, а толку нет. Никак не получается достучаться до матери. Галина Ивановна лежит, как тряпичная кукла, и ни на что не реагирует. Только смотрит перед собой застывшим взглядом. Суп опять остыл, так к нему и не притронулась. Совсем в свое горе ушла. У нее даже не нашлось сил проводить дочь в последний путь. Так и осталась лежать. Хорошо хоть соседка согласилась побыть с ней в тот день…
— Лия не хотела бы видеть тебя в таком состоянии, — сказала Лера в пустоту. Голос клинком рассек тишину. Погладила мать по спутанным волосам, даже не надеясь дождаться реакции. — Главное, что она успела осознать свои ошибки и попросила прощение.
Внезапно Галина Ивановна перевела на нее взгляд, в котором мелькнуло что-то похожее на ожидание. Да, Лера, продолжай говорить. Не останавливайся. Помоги ей вырваться из лап мучительной тоски. Хотя бы постарайся.