— Ну, не сказать, что поломался, — неопределенно сказал Джейк. — А вот работать как надо не хочет. Пароход с Огайо, к миссисипской водице не привык. Но ничего, доползем до Каира как-нибудь.
Я задумался, пытаясь сообразить, причем тут Каир, но потом до меня дошло, что Египет и Нил к делу никакого отношения не имеют. Где-то на Миссисипи был свой Каир, и пароход идет туда.
Я вяло подумал, а не сойти ли мне с парохода: нафиг мне тот Каир неизвестно где, когда тут рядом Мемфис, но решил не трепыхаться. Где б я ни сошел с парохода – в Каире ли, в Мемфисе, или в какой-нибудь Александрии, если она есть на Миссисипи, я везде буду бродягой без денег, определенного места жительства и работы. И начинать новую жизнь среди ночи – ну, это как-то не по-людски. Вот утром посмотрим. Если пароход все еще будет стоять у мемфисской пристани – значит, Мемфис, штат Теннесси. Если нет – то, значит, моя новая жизнь начнется в другом городе. Может быть, в Каире, где бы он ни находился.
Ночь тем временем становилась все тише и тише: город начал засыпать, пристань стала совсем безлюдной, и пассажиры парохода тоже устроились спать кто как, в жуткой тесноте. Мы с Джейком лежали чуть не в обнимку, но оно и лучше: ночь была прохладная, и мой мешок меня не очень согревал.
Какой-то придурок неподалеку бесконечно тянул про прекрасные берега Лох-Ломонда, на него лениво огрызались, что, мол, надоел, он умолкал, но через несколько минут опять затягивал свое. Под эту унылую колыбельную заснул и я, помечтав про то, как двинусь на запад, на Дикий Запад, посмотрю на индейцев и бизонов, на все то, про что смотрел кино и про что читал в книгах…
Я поспал всего ничего, проснулся оттого, что звуки вокруг меня изменились: зашлепали по воде колеса. Пароход отходил от берега. Гудок, которым, вроде бы, должно было сопровождаться отплытие, я благополучно проспал. Бывает.
Значит, Мемфис – не моя судьба, вяло подумал я. Придурок со своим Лох-Ломондом молчал; наверное, его тоже наконец свалил сон. Джейк спал, прикрыв лицо кепи. И я тоже быстро заснул.
* * *
Здесь в повествование вмешивается автор, который хочет доказать всем, что дюже много знает, но на самом деле так, по верхам нахватался.
В апреле 1865 года Дж. Кэсс Мэйсон, капитан и совладелец парохода «Султана», находился в финансовом кризисе – настолько серьезном, что даже уступил часть своего пая в пароходе компаньонам. Увы, но для пароходства в бассейне Миссисипи стояли не самые лучшие времена. Во-первых, война. Все хозяйство страны, для которой Миссисипи была главной транспортной артерией, пришло в упадок. Во-вторых, железные дороги, которые последние годы бурно строились, перебивали клиентов. И если на Миссисипи еще можно было найти грузы, то на Огайо становилось уже делать нечего: расстояние между Цинциннати и Сент-Луисом, где пароход шел трое суток, поезд успевал одолеть за шестнадцать часов. Оно и не так удивительно, по суше путь более чем в два раза короче – но даже если бы расстояние было бы равным – поезда все равно обгоняли.