— Хочу вас поблагодарить, ваше превосходительство, за препарат в виде белого порошка, в госпитале мне сказали, что это ваше изобретение и оно прошло клиническую апробацию и рекомендовано для лечения ран. Я уже думал, что потеряю руку и психологически подготавливал себя к ампутации, но ваш порошок сотворил чудо, рана очистилась от гноя и идет быстрое заживление. Поэтому я хочу помочь вам своими знаниями, я артиллерист и неплохой военный инженер.
— Синьор Роса, а знакомы ли вы с морскими орудиями крупного калибра, видимо, не очень современными?
— Ваше превосходительство, если не очень современными, то разберусь.
— Тогда я вас приглашаю послзавтра в поездку к морю, мне будет интересно услышать ваше мнение как специалиста.
Вечером в лагере был пир по случаю награждений. Во-первых, все были награждены серебряной медалью за битву при Адуа с изображением льва и датой 1892 г. (солдаты негуса получали бронзовый вариант, офицеры-серебряный, генералы — золотые медали). У нас золотые медали получили я, Букин, Нечипоренко, Стрельцов и Бяков. Трое казачьих офицеров были награждены еще и рыцарской степенью ордена печати Соломона в виде нагрудного знака с тем же дизайном — то есть шестиконечная звезда с наложенным христианским и под короной на колодке из зеленой муаровой ленты. А Нечипоренко к тому же стал офицером рыцарей звезды Эфиопии (4 степень ордена) — тоже нагрудный знак в виде пятиконечной звезды под короной на колодочке с лентой цветов государственного флага. Он же получил золотое шитье геразмача на воротник, став «эфиопским превосходительством», Стрельцов стал туркбаши, а Бяков — младшим туркбаши. Всем произведенным в очередное звание за заслуги и награжденных орденами вручил соответствующие грамоты Негуса.
После этого казаки вытащили здоровенный казан с пловом и гомбу с тэчем — обмывать награды. Я отдал Нечипоренко мешочек с золотом и перстнем, полученным от раса Микаэля за зарубленного галласами казака для передачи его семье. Аристарх Георгиевич сказал, что за трофеи в Асмэре они деньги получили, но казначей Ильга сам захотел посмотреть, что за корабли захвачены и какие там пушки, кроме того, оценить на складах военное имущество — пять тысяч винтовок привезли с поездом, но десять еще осталось и кое-какие боеприпасы. Вообще-то на складах было двадцать тысяч винтовок Манлихера— Каркано, но я приказал Новикову спрятать на складе с продовольствием пять тысяч винтовок с боеприпасами для меня и Мэконнына, иначе все уйдет гвардейцам в Аддис-Абебу — так оно и случилось, на смотре вся гвардия была с новенькими Манлихер-Каркано, а остальным ничего не обломилось. Кроме того, на складе была батарея новеньких горных орудий, которую я тоже отдавать не захотел — а чем я десант буду отбивать, коль таковой случится, из рогаток или местными дротиками? Вот боеприпасами поделюсь, там их чертова туча для 37 мм пушек Гочкиса, пусть на трофеи две трети забирают. Еще на складе был целый паровоз в полуразобранном виде, причем, размерами побольше тех игрушечных, что бегали до Асмэры и обратно. Характерно, что он был тяни-толкаем, то есть будка машиниста в середине, а справа и слева — котлы и две трубы по краям. Я не специалист в древних паровозах, и, когда машинист того «паровозика из Ромашкова» на котором мы поедем, с гордостью сказал, что его машина называется танк-локомотив, невольно посмотрел толщину металла кабины. Вместо броневых плит кабина была деревянной, обшитой жестью. Оказывается танк — это от носилось к тому, что паровоз сам везет дополнительный резервуар с водой-танк (сразу вспомнил почему первые боевые машины стали называть танками — когда англичане клепали здоровенные ромбовидные корпуса первых танков «Марк-1», был пушен слух, что это — резервуары для бензина — «танки»). Больше военных грузов ни на пароходе, ни на складах не было, остальное было продовольствием.