Аварийная посадка
Проблема с базовым сценарием («ледниковый период») в том, что по мере его реализации политические риски возрастают в геометрической прогрессии, потому что не делать резких телодвижений режиму становится все труднее. Эти риски будут оставаться потенциальными по причинам, указанным выше, до тех пор, пока в правящих элитах будет сохраняться самоубийственное единство. Тем не менее сопротивление путинских элит хотя и маловероятно, но теоретически возможно.
К сожалению, сопротивление существующих элит в рамках существующей культурной парадигмы не только не улучшит, но даже ухудшит положение дел. Если на фоне кризиса случится раскол, то в образовавшуюся трещину хлынет катастрофа. Произойдет то, что в технике называется «лавинообразным нарастанием аварийной ситуации». Аварийный «снос» режима представляется гораздо большим вызовом для России, чем ее планомерное умерщвление под бюрократическим надзором. Разумеется, что это и более серьезный вызов окружающему миру.
Уже сегодня внутри правящей элиты образовалось «правое» и «левое» крыло. Раскол может быть инициирован с любой стороны, и совсем не обязательно это будут приверженцы демократических преобразований в России. Несогласные внутри системы начнут искать опору вне системы, как это уже не раз было в российской истории, и тем самым многократно усилят возможности внешнего сопротивления. По сути, весь сценарий перестройки был выстроен по этой модели: реформаторы в ЦК обеспечивали режим максимального благоприятствования протестному движению, которое в самом начале вообще ничего собой не представляло.
Если лодка начнет раскачиваться, то наиболее слабым звеном окажутся отношения «центр — регионы». Уже сегодня созданная Путиным одноканальная система управления ставит центральное правительство в сильную зависимость от руководителей регионов и местных элит (о чем пишут многие наиболее внимательные наблюдатели). Ничего специфически российского в этом нет, достаточно бегло ознакомиться с историей Бразилии времен диктатуры.
Реакцией на колебания в центре станет усиление тенденции к автономизации местной жизни, стремление обособить и защитить местные бюджеты. Почти наверняка со всей возможной остротой вновь встанет «чеченский вопрос»: допускаю, что режим, начавшийся с покорения Кавказа, на Кавказе и закончит свой путь. Но не надо думать, что проблема Чечни будет единственной проблемой такого рода. Еще свежа память о всякого рода «волжских», «уральских» или «сибирских» республиках, растущих как грибы после дождя при каждом ослаблении центральной власти. Так что проблема Чечни может просто утонуть на этом «параде суверенитетов».