Противоречие разрешилось тогда, когда в окончательно конституировавшемся, «зрелом» советском обществе родившийся в начале 50-х годов XX века консенсус против насилия обрел наконец свою собственную философию. Он нашел воплощение в странной идеологии «общечеловеческих ценностей», которая постепенно овладела массовым сознанием. Эта новая идеология, не либеральная по своей природе, но близкая к ней по направленности, добила окончательно «идеологию коммунизма» с его узаконенным насилием, а также всю обслуживающую эту идеологию политическую систему.
Так, в начале 90-х годов пришел конец этой удивительной «советской цивилизации», ставшей своего рода трагическим историческим курьезом. Советская цивилизация была явлением противоестественным и в то же время логичным и необходимым. Русская история в этом случае исполнила рискованный трюк — нечто вроде «исторической петли Нестерова». Это был смертельно опасный эксперимент, по ходу которого Россия могла в любой момент сорваться «в штопор». Причем сегодня, «на выходе» из этой петли, риск сорваться в штопор еще больше, чем на «входе» в нее.
В основании «советской цивилизации» лежал большевизм — квазирелигиозное движение, временно (а, возможно, и навсегда) вытеснившее собою русское православие, возникшее из противоречий русской социальной и духовной жизни и материализовавшееся на волне кризиса, вызванного мировой войной. Большевизм был своего рода религией созидающего насилия, паранойей «жизнеустройства» по заранее предначертанному плану, обремененной разветвленной и всепоглощающей мифологией. Эти качества позволили большевизму овладеть массовым сознанием и превратиться в «навязчивое состояние» для сотен миллионов людей. За почти сорок лет революции все социальные, политические и даже личные отношения оказались перестроены в соответствии с этим абсурдным религиозным учением.
Именно религиозная природа большевизма предопределила устойчивость сформированной им «советской культуры» и ее способность развиться до уровня «советской цивилизации». Благодаря большевизму на теле российской истории образовался своеобразный «цивилизационный пузырь». Его можно рассматривать как некое культурное новообразование в «теле» русской православной цивилизации. Так иногда, разрезав большой зрелый апельсин, внутри него можно обнаружить еще один маленький апельсинчик. Вот такая же странная неполноценная «цивилизация внутри цивилизации» появилась в России в XX веке. В 1953 году она наконец состоялась как нечто органичное, способное просуществовать почти сорок лет и умереть от немощи.