Родители слушали молча и внимательно, даже когда я закончила, долго молчали, пока мама первой не нарушила тишину:
— А я говорила, что он плохо кончит.
— Иви! — сурово посмотрел на нее отец.
Волнуется, раз повысил голос. Папа у меня мягкий и любую ссору может свести на нет. Но настоять на своем тоже может всегда. Хотя мама до сих пор не простила себе, что позволила отцу выбрать имя ребенку. Папа очень хотел сына, хотел назвать его в честь своего деда — Чарльзом. Только родилась я и спутала ему все карты. По словам бабушки, родители еще пару лет после моего рождения спорили насчет этого, но я так и осталась Чарли. Хотя мама с детства называла меня исключительно полным именем — Шарлин.
— Что — Иви? — нахмурилась мама. — Дочка, не стоит он твоих переживаний.
Отец метнул на нее убийственный взгляд:
— Чарли, это ужасная смерть, но… Дэнвер давно не имеет к тебе никакого отношения. Он всегда был сам по себе, даже когда вы были вместе. Он… был другим.
— Вервольфом, — сухо напомнила я.
Не только родители Дэна были против нашего брака. Мои тоже не выразили особой радости, хотя и не отказались от меня и даже пытались если не полюбить, то хотя бы принять моего мужа.
— Дело не в том, что он был вервольфом, Шарлин. Просто себя он любил больше, чем тебя.
Мамино признание — неожиданное. Я всегда яростно отстаивала свой брак, а сейчас больше нечего отстаивать. Потому что мамины слова созвучны с моими мыслями.
— Мне все равно кажется, что это я виновата.
— Это не так, Чарли. — Отец налил крепкий чай и пододвинул ко мне чашку. — Владыка душ сам решает, когда подарить жизнь, а когда забрать.
— Но может быть, если бы я была рядом, ничего этого не случилось бы.
Мама крепче сжимает мою руку:
— Шарлин, Дэнвер сам сделал свой выбор, когда ушел. И я искренне благодарна Владыке, что, когда он забрал его душу, тебя в той машине не было.
Мы еще немного сидим в гостиной, потом родители убегают по своим делам (я настаиваю). Мама подтягивает дочку своей подруги по легорийскому, у папы — встреча шахматного клуба, а я, не морщась, опрокидываю в себя всю кружку остывшего кофейного виски, поднимаюсь в свою комнату и долго лежу на кровати, свернувшись клубком.
Очнуться мне помогает телефонный звонок: сначала вздрагиваю, потом вижу, что звонит один из постоянных покупателей. За окном уже стемнело, а это значит, что пора возвращаться в реальный мир и на работу. Я не крашусь, поэтому быстро умываюсь и стягиваю спутанные волосы в хвост.
На улице ливень. Несмотря на то что я очень быстро добегаю до магазина, умудряюсь изрядно промокнуть. Правда, в самом магазине тепло и многолюдно. Многолюдно для букинистической лавки конечно же. Две девчушки рассматривают полку со старыми учебниками, прим Томпсон пришел за отложенной книгой.