Я тогда еще задумался — странное имя для императрицы. «Коврижка». Островок, похожий на кусок пряника, находился в Амурском заливе, в нескольких километрах от берега. Его было прекрасно видно с загородных пляжей.
Туда легко можно было доплыть на лодке. Минут за пять, если отчаливать от заброшенного санатория, где мы в прошлом году выводили саранчу.
Лучше места Мейер, конечно же, не нашел.
— Почему именно там? — спросил я. — Это какое-то место силы для ваших ребят?
— Я ж говорю, это нейтральная территория, Артур, — хмыкнул Тимофей. — Там ни хрена нет. Только заброшенные огороды. Ну и может отголоски призраков каторжан времен Русско-Японской войны. Голый кусок камня. Идеальное место для переговоров.
…
— Давай-ка по порядку, дружок. — Альфия выглядела гораздо лучше, несмотря на желтые глаза и здоровенный синяк. Его поставила неаккуратная тетка с подносом, из процедурного кабинета. В медсестры нынче берут, кого попало, даже без образования. — Я работала на корпорацию монстров. И случайно вляпалась в другую дрянь.
Сегодня, я пришел в больницу один. Нам нужно было поговорить, а Саша только мешала. Тем более, я не хотел сталкиваться с сектантами. Всю дорогу не отпускало ощущение, что за мной следят.
Рассказал Альфии про «Логос-Новик», про ферму, про Настю и ее беду. Немного про Амаравати. Про разговор с благодетелем. Но в подробности углубляться не стал.
— Может, тебе нужно время, чтобы все это обдумать? — вне контекста вся эта история действительно звучит чудовищно.
— Нет, все в порядке, — сказала она. — Я теперь стараюсь ко всему относиться философски. Не стрессовать. А еще, сразу вспомнила прадеда.
— Почему прадеда?
— Прадед всю жизнь прожил в крохотном селе. Единственный раз выезжал во время войны. Дошел до границы Союза, потерял руку и вернулся. В то же время, на глубине трехсот метров в районе Антарктики плавал колоссальный кальмар Mesonychoteuthis hamiltoni, размером с троллейбус.
— Я что-то не улавливаю, — может, они от боли в ноге ей что-то другое стали колоть?
— Представь, если бы они встретились. Наверное, дико охренели бы друг от друга. А ведь оба — часть живой природы. Понимаешь, о чем я? Мир ведь такой большой. Если принять как должное, что в нем полно всякого дерьма, о котором мы не подозреваем
— Где-то я уже это слышал.
— Плевать. Пускай, в нашем мире, оказывается, живут сопливые ментальные паразиты. Зато, есть на кого свалить все свои косяки, — сказала она. В палате повисла гнетущая тишина. Затем, она тихо сказала. — Может у нас вообще все проблемы от этих тварей? Раз уж они носятся под ногами.