— Они уже там? В смысле, во внутреннем ухе? — спросил Картер.
Рейд нажал на кнопку и задал короткий вопрос. Потом обернулся.
— На подходе.
— Люди в операционной знают, что необходимо соблюдать тишину?
— Полагаю, да.
— Полагаете?! Что толку от ваших предположений?
— Они пробудут там не так долго.
— Достаточно, чтобы погибнуть! Слушайте, скажите тем, что там, внизу… Нет, поздно. Слишком рискованно. Дайте листок бумаги и позовите кого-нибудь. Кого угодно.
Вошел вооруженный охранник и отдал честь.
— Заткнитесь, вы! — устало прошипел Картер. На приветствие он не ответил. Он нацарапал на листке огромными буквами: «ТИШИНА! ПОКА “ПРОТЕЙ” В УХЕ, СОБЛЮДАТЬ АБСОЛЮТНУЮ ТИШИНУ!»
— Вот, возьмите, — сказал он охраннику, — Спуститесь в операционную и покажите всем. Убедитесь, что все это увидят. Если произведете хоть малейший шум… Если скажете хоть слово — я вам кишки выпущу, лично! Поняли?
— Да, сэр, — ответил смущенный и встревоженный охранник.
— Идите! Да поскорей! Эй, сапоги снимите!
— Простите, сэр?
— Снимите, говорю! Войдете в операционную в носках.
Они следили из контрольного зала, отсчитывая томительные секунды, как солдат в носках появился в операционной и обошел всех докторов и медсестер, показывая им листок и тыкая пальцем в сторону наблюдательной. Все угрюмо кивали. Ни один не двинулся с места. Казалось, всех присутствующих внезапно парализовало.
— Они, видимо, и так все понимают, — сказал Рейд, — Инструкции им не требуются.
— Очень рад за них! — рявкнул Картер, — А теперь свяжитесь со всеми техниками. Чтобы никаких звонков, никаких сигналов и прочего. И никаких вспышек и мигающих лампочек. А то кто-нибудь вздрогнет, что-нибудь уронит…
— Да они через несколько секунд уже выберутся оттуда.
— Может, выберутся, — возразил Картер, — а может, и нет. Выполняйте приказ!
И Рейд принялся выполнять приказ.
«Протей» оказался в обширном пространстве, наполненном прозрачной жидкостью. Кое-где поблескивали антитела, а так кругом ничего не было. Только бортовые огни корабля просвечивали сквозь желтоватую лимфу.
Послышался смутный низкий гул, почти за пределами порога слышимости. Корабль содрогнулся, словно проехавшись по стиральной доске. Потом еще и еще раз.
— Оуэнс! — окликнул Микаэлс, — Вы не могли бы выключить внутреннее освещение?
Сразу стало виднее, что происходит снаружи.
— Видите? — спросил Микаэлс.
Прочие уставились в окна. Грант ничего особенного не заметил.
— Мы в канале улитки, — пояснил Микаэлс. — Внутри маленькой спиральной трубочки, с помощью которой мы слышим. С помощью этой улитки слышит Бинес. Она вибрирует, отзываясь на звук. Видите?