Родано вздохнул, слегка пожал плечами, слабо улыбнувшись, и поднялся с кресла:
— Что ж. Мы не можем заставить силой служить стране, если вы не хотите.
Он направился к двери, слегка волоча ноги, и, уже взявшись за дверную ручку, обернулся:
— Вы меня немного расстроили. Боюсь, я ошибся на ваш счет, а я не люблю ошибаться.
— Ошибся? Неужели поспорили на пять баксов, что я полезу вон из кожи, чтобы отдать жизнь за свою страну?
— Нет. Я думал, вы полезете вон из кожи, чтобы сделать карьеру. В конце концов, вы больше ничего не добьетесь. Вас не принимают всерьез, ваши научные статьи больше не публикуют. Ваше положение в университете не улучшается. Повышение в должности? Забудьте о нем. Гранты? Даже не мечтайте. К концу года у вас не будет ни денег, ни положения. Причем не из-за того, что вы отказали нам. И несмотря на это, вы не едете в Советский Союз. Хотя я был уверен: вы обрадуетесь возможности спасти карьеру. Что вы будете делать, потеряв все?
— Это мои проблемы.
— Нет, наши проблемы. Новый мир играет в другие игры, нынче в цене технологический прогресс. Престиж, авторитет, компетенция сделают гораздо больше, чем другие силы. Игру ведут два главных конкурента, Соединенные Штаты и Советский Союз. Несмотря на осторожную дружбу, мы все еще играем в игры. И фигурами в ней служат ученые и инженеры, предполагается, что любая слабая фигура может быть использована другой стороной. Вы и есть такая фигура, доктор Моррисон. Понимаете, о чем я?
— Понимаю, вы на меня давите.
— Доктор Баранова приглашает вас посетить Советский Союз? Если бы она не поддерживала ваши идеи, разве пригласила бы вас в свою страну?
— Я был прав. Вы на меня давите.
— Это входит в мои обязанности, когда велит долг. Что, если я прав? И вы лезете вон из кожи, желая сделать карьеру. Только у русских… Вдруг вам пришло в голову продавать русским информацию за советские деньги и поддержку в исследованиях?
— Неправда. Вы не можете этого доказать.
— Но заподозрить могу, да и другие тоже. Тогда придется держать вас под постоянным контролем. Вы не сможете заниматься наукой. Ваша профессиональная деятельность остановится. Окончательно. Но всех неприятностей легко избежать, только дайте согласие поехать в Советский Союз.
Моррисон сжал губы и хрипло произнес:
— Вы угрожаете, пытаетесь шантажировать, но я не капитулирую. Я принял решение. Мои теории о мозговом мыслительном центре правильны. Когда-нибудь их признают — вы или другие.
— Доктор, доживете ли до этого?
— Пусть я умру. Может быть, физически я трус, но не морально. До свидания.