– Словно меня кто-то спрашивал. Всё, топайте домой. Неча по ночам шарохаться.
Мы развернулись и пошли, несколько растерянно поблагодарив его. Переглянулись раз-другой, а когда дверь дома захлопнулась, нас взял нервный смех.
– Он всегда такой?
– Это дядь Женя, – сообщила Нетта, – ну мы с мамой его немного побаиваемся, если честно. Иногда здороваемся, но не общаемся.
– Хм-м… странный он.
– Ага, просто жуть, – охотно кивнула сестра и тут же полезла в пакеты. – М-м, картошечка! Жаль уже вялая… но, – умноум! всё равно вкусная.
– Руки кто будет мыть, Колоражка ты?
– Кто-о-о?! – во все карамельки уставилась она и забросила ведёрко с картошкой фри обратно.
– Миленький пони с раскраской колорадского жука, – выдал я.
– А какая у него раскраска? – мгновенно переспросила сестра, уже настраивая воду на оптимальную температуру. Тонкие ручки принялись растирать большую белую каплю мыла.
– Полосатенькая такая, но тут важно, что он очень любит картофель. Вернее, листики самого растения.
– Ты же не хотел сравнить меня с жуком, правда? – наставила на меня мокрый палец Сонетта.
– Знаешь, я вообще к жукам холоден, даже если грамотная хуманизация будет. Но к тебе же я не холоден.
Она сложила губки трубочкой, немного поиграла ими, сдерживая улыбку, а затем, удовлетворившись, обернулась к полотенцу. Я посмотрел на её довольно скромное платьице зелёно-бурого цвета и порадовался, что при встрече с соседом она не оказалось в чём-нибудь более откровенном. И так мы палимся.
А ещё Сонетта предусмотрительно надела особые шортики под низ – они серого цвета и оборками по краям. Всё же в больнице было нужно задирать ножку, да и вообще моментов, где могла засветить панцушотом хватало. Всё же не такая уж и бестолковая она.
– Вот уставился, – прокомментировал сестра.
– Хотел тебя за шортики похвалить, – не задумываясь выдал я, улыбнувшись.
– Которые на мне? – удивлённо остановилась она, так и не сев за стол.
Я же наконец расфасовал еду и выложил на тарелку три здоровенных гамбургера, чтобы подогреть в микроволновке. Обернулся:
– Ага.
– Нравятся, да? – вдруг задрала она платье, явив даже часть живота, вплоть до дивного пупочка.
У меня чуть тарелка из рук не выскользнула. Чертыхнувшись под нос, я сунул её куда-то на стол, не имея никакого желания отводить взгляд.
– Ну… да, это и хотел сказать. Они миленькие.
– М-м, – покрутилась Сонетта, – спасибо! Мне тоже нравятся. И ещё мне приятно, что мой братик-извращенец оценил их. Муа! – послала она поцелуйчик и опустила, наконец, платье, словно бы занавес на пылкой театральной постановке.