Спрашивается, кому же доход, полученный таким способом, приносит пользу? Какие силы поддерживают это случайное, антинародное явление?
Бытует мнение, что пьют, мол, потому, что стали богато жить и деньги некуда девать. Однако известно, что пьянство распространено среди всех слоёв населения независимо от их обеспеченности.
Говорят ещё, что распространению пьянства способствовал низкий культурный уровень. Тогда почему же с повышением культурного уровня в нашей стране всё больше и больше распространялось пьянство и сейчас оно задело уже не только мужское население, но и женщин, подростков и даже детей, чего не было раньше? Чем объяснить это? Кто повинен в этом?», — спрашивала я в письме.
В этом письме писала я и о том, что «сейчас уже во многих коллективах, судя по печати, ведётся серьёзная борьба с пьянством. Но она не даёт желаемых результатов, потому что не подкрепляется в достаточной степени общегосударственными мерами. Многое бы дала широкая антиалкогольная пропаганда, а её, по существу, нет.
Я против введения «сухого закона» в данное время. Это ничего не дает, но и против расширения продажи спиртных напитков, особенно водки, как это делается».
В подтверждение своих слов привела пример:
«Торговому объединению нашего посёлка запланировано было продать в первом квартале 1971 года водки — 55Здкл., вина — столько же. Продано было: водки — 580 дкл., вина — 402 дкл. Не выполнен был план продажи виноводочных изделий и за весь 1971 год. Но вместо того, чтобы сократить план продажи данных изделий, на первый квартал 1972 года запланировали продать торговому объединению водки — 800 дкл., вина — 700 дкл. Как хочешь, а продать обязаны. Иначе невыполнение плана со всеми вытекающими отсюда последствиями, что и получилось на деле».
«В чьих интересах это делается? Кому надо, чтобы люди как можно больше пили? Почему забыты и Закон о запрещении выпуска вина, крепостью выше 20;, и Постановление о введении в программы всех школ сведений о вреде алкоголя?» — настойчиво спрашивала я в письме. И ещё добавила: «Известно, что главный вред пьянства в снижении общественной активности людей. В чьих же интересах было распространение этого явления?»
Не анонимное письмо, а с полной подписью и обратным адресом послала я в «Правду».
Посылая его, надеялась, что уж пропагандисту-то товарищи из «Правды» должны обязательно ответить на его вопросы. Ведь спрашивал пропагандист партийной организации рабочих. Им, прежде всего, нужен был ответ на эти вопросы. Прямой и честный ответ.
Письмо было послано в начале марта 1972 года.