Надо признать, что разговор о миссии России и российской нации начинался очень осторожно. В своей ставшей знаменитой лекции «Русская политическая культура. Взгляд из утопии» В. Ю. Сурков говорил, что «миссия российской нации требует уточнения», и тем самым вновь открыл разговор о «миссии», если уж не о пресловутой «национальной идее». И далее: «Без утверждения роли России среди других стран, без понимания, кто мы и зачем мы здесь, национальная жизнь будет неполноценной»[191]. Это и есть главный вопрос, на который русские политические мыслители ищут ответ (и будут искать) уже много столетий: зачем мы здесь? В чем наша миссия на этой земле? Что можем и должны принести мы миру и, следовательно, другим народам?
Итак, если мы ведем речь о миссии России или российского народа, то формулировка вроде «успех российского народа (нации) как во всемирно-исторической перспективе, так и на данном этапе его развития»[192] как минимум противоречива. Успешность — категория, которая относится к бытию самого субъекта, а миссия направлена во вне. В этом смысле прав Сурков, когда говорит как о миссионерских проектах о «Москве — Третьем Риме» или о Третьем интернационале. Это были миссионерские проекты, которые Россия предлагала миру, и успешность (в том числе те ее параметры, которые перечислены в «Структуре идеологии “Единой России”: процветающая страна с устойчивым экономическим ростом и социальным положением, высоким качеством жизни людей и массовым средним классом) самой России является только условием выполнения миссии, а не ею самой.
Зачем мы здесь? Вот главный вопрос при определении миссии России. Все остальное: экономический рост и международный вес, наличие массового среднего класса и высокого качества жизни людей, это тот базис, без которого невозможно (хотя, как показывает история, все-таки иногда возможно, но слишком высока цена) реализовать миссию.
Для того чтобы ответить на вопрос о миссии России, надо оглянуться и посмотреть, как на этот вопрос отвечали наши предшественники. Я не буду здесь приводить версии от начала времен до мечтателей-коммунистов и утопистов-либералов последних десятилетий. Если принципиально отказаться от концептуальных утопий, то в истории наиболее убедительно прозвучал голос Ф. М. Достоевского. Мысли нашего великого писателя тем более важны, что они позволяют вести речь о днях сегодняшних, о текущей повестке и в ее рамках ставить конкретные задачи.