Чтобы повысить качество жизни всех граждан России, надо не делить поровну то, что уже есть, а производить настолько много, чтобы всем хватило и еще на продажу осталось. Эта разница сохранилась между нынешними коммунистами, как постбольшевиками, и единороссами, как консерваторами. Негативный, распределительный пафос у первых и позитивный, производительный — у вторых.
Однако ограниченность либерального и социал-демократического секторов продиктована не только историческими обстоятельствами, но и вполне конкретными социологическими параметрами нашего общества. Как показывают многочисленные соцопросы, большинство граждан России придерживаются скорее консервативных, чем либеральных или социал-демократических ценностей, таких как патриотизм, семья, вера и др. Другое дело, что эти консервативные чувства не конвертированы пока в консервативный политический выбор, но это уже задача партии — помочь нашим гражданам стать сознательными сторонниками консервативного выбора и начать голосовать не только сердцем, но и по уму.
Так что, определившись с идеологическим символом веры, партия «Единая Россия» не потеряет, а напротив — приобретет нового избирателя, причем избирателя качественного, который будет голосовать не только за Путина и стабильность, но и за тот общественный идеал и ту систему ценностей, которых придерживаются Путин и его партия.
КОНСЕРВАТИЗМ: MADE IN RUSSIA
Сам программный документ следует признать очень взвешенным и даже сдержанным. Собственно идеологические высказывания, касающиеся ценностей и идеалов, скупо рассредоточены по всему тексту. Однако образ консервативной партии тем не менее вполне очевиден. Можно даже попытаться применить к тексту непривычную процедуру «проверки на консервативность», используя хрестоматийные формулировки. Возьмем, например, фрагмент определения консерватизма из Британской энциклопедии: «Порядок, справедливость и свобода… — плоды чрезвычайно длительного и мучительного развития, органического роста, их нужно продолжать выращивать без механического вмешательства, сочетая предрасположенность к сохранению со способностью к постепенным реформам». Это высказывание можно без обработки вставлять в текст программного документа «Единой России», в котором читаем: «Стабильность и развитие, постоянное творческое обновление общества без застоев и революций… сохранение и модернизация России на основе собственной истории, культуры, духовности».
Впрочем, последние слова должны обозначить то самое естественное отличие консерватизма «Единой России» от западных образцов, которое обозначено в предикате «российский». Консерватизм всегда отличался от либерализма (и от социал-демократии тоже) тем, что национальный характер и следование национальным традициям являлись в нем осознанными и, более того, декларируемыми. Если партия готова воспринимать зарубежные образцы политического поведения, то только для интерпретации их в соответствии с традициями русской политической культуры (которая, правда, тоже требует всестороннего осмысления). Политические рецепты — в том числе выработанные столетиями развития европейского и американского консерватизма — тоже должны быть адаптированы к «фундаментальным категориям и матричным структурам нашей истории, национального самосознания, культуры» (Владислав Сурков). Только тогда они будут адекватны и эффективны.