– Мы встретимся, любовь моя, – поцеловав жену, нежно прошептал он ей на ухо. – В тебе одной вся моя жизнь. Может быть, не в этой, может в следующей жизни, но мы обязательно встретимся.
И отстранившись, потому что каждое слово стоило ему неимоверных сердечных мук, Марко направился к дверям церкви. «Не оборачивайся, не оборачивайся, иначе так и не выступишь в поход», – уговаривал он себя, слыша за спиной душераздирающий женский плач.
Воины, завидев выходящего из церкви воеводу, приветствовали его радостным криком и бряцанием оружия. Лицо воеводы было печально-задумчивым. Неясные предчувствия томили его...
Сбывались самые мрачные опасения Марко. Князь Черноевич, выступая в поход явно переоценил свои силы и недооценил могущество противника. Когда вражеское войско вышло на поле боя, его вид поколебал даже самых опытных бойцов. Никто не ожидал, что у османского войска будет так много, что у них будет так много артиллерии и так много боевых слонов.
Диспозиция, которую наметил Черноевич для своего войска, показалась Марко явно неудачной, о чем он прямо и заявил на военном совете. Но упрямый князь даже не подумал отказаться от своего плана, и воевода должен был ему подчиниться, так как среди солдат Черноевич пользовался огромным авторитетом.
Первый день противостояния двух армий на поле у городка Подгорица прошел безрезультатно. Войска выстроились в боевой порядок, но никто не решился первым начать атаку. С наступлением темноты противники вернулись в свои лагеря.
Наутро князь Черноевич принял решение атаковать противника первым. Но не успели его посланцы доставить этот приказ во все отряды, как османское войско пришло в движение. Османская пехота, разбившись на колонны, впереди которых шествовали боевые слоны, устремилась в наступление.
Повстанцы отбили этот первый приступ. Их меткие лучники стреляли почти без промаха по врагу. Они подожгли заранее подготовленные бочки со смолой и направили их прямо под ноги боевым слонам. Напуганные огнем, слоны развернулись и помчались назад, топча османов.
Окрыленный успехом, Черноевич приказал своему войску двигаться на врага. Под этим натиском строй передовых османских полков дрогнул и начал беспорядочно отступать. Чтобы развить успех, Черноевич бросал в бой все новые и новые силы. На поле битвы все смешалось.
Сеча продолжалась весь день, но ярость сражающихся не утихла даже с наступлением вечерней прохлады. Внезапной вылазкой повстанцы сумели овладеть османской батареей пушек, но воспользоваться ими не смогли – порох находился в обозе противника.