Я всем телом ощутил облегчение. Слава тебе господи, по крайней мере с Беллой все будет в порядке. — Честно говоря, я не знаю, грозит ли ей какая-либо опасность, — сказал я. — Но у меня есть причины думать, что тот, кто все это затеял, уже ставил под удар детей ее возраста.
Я думал о Мио, который исчез в тот же день, когда умерла его мать Сара.
— Say no more[15], — быстро сказал Борис. — Честно говоря, я рад твоему звонку. Много лет мне не давало покоя, что нет возможности вернуть тебе долг.
Что именно я сделал для Бориса, осталось сугубо между нами. Люси знала о существовании Бориса и один раз видела его. Вопросов о нем она не задавала, и за это я был ей благодарен. Только однажды она спросила:
«Почему он обратился не к кому-нибудь, а к тебе?»
Я не мог толком ответить на этот вопрос. Да и сам Борис тоже. С Борисом вышло вроде как с Бобби; по неведомой причине я притягиваю к себе самых ушлых людей с самыми сложными проблемами. И, пожалуй, мне это нравится.
Закончив разговор с Борисом, я последний раз позвонил Люси.
— На завтра все готово? — спросила она.
— Да, — ответил я.
— Отлично, тогда до встречи.
Я отложил телефон с ощущением вины. Я не только сам сидел по уши в грязи, но и затянул туда единственных людей, которых по-настоящему любил. Так уж получается, грязь мигом липнет к самым близким.
На сей раз проблема была в том, что я не знал, как выбраться из этой пакости. Обычный мой способ — откупиться — здесь не подходил. Даже будь у меня все деньги на свете — я понятия не имел, кому заплатить.
Надо бы сбавить обороты и часок-другой поспать. Иначе все полетит к чертовой матери уже по дороге в аэропорт.
Из всего, о чем я размышлял, меня в первую очередь мучил анонимный враг. Кто приходил ко мне в контору и просил разобраться в деле сестры?
Это был не Бобби.
И не Эд, бывший Сарин бойфренд, которого я видел на фото у Сариной мамаши.
Так кто же он, черт побери, и каковы его мотивы?
А что еще важнее: он приходил по собственной инициативе или его кто-то послал?
Два убийства, не пять. Я пытался превратить это в мантру, которая сама собой крутилась в голове. Чтобы мы не думали о том, что Сару обвиняли в пяти убийствах, а сосредоточились на двух, якобы совершённых ею в Штатах. В конце концов сработало. Может статься, даже и для Люси, которая после нашего разговора на террасе больше о виновности не заикалась.
Самолет на Нью-Йорк поднялся в воздух без четверти одиннадцать утра. Сложностей с выездом из страны у меня не возникло. Не знаю, то ли по халатности, то ли по наивности полицейские не отобрали у меня загранпаспорт и не заблокировали его. У нас будет четыре часа, чтобы пересесть на другой самолет и продолжить путь в Техас. Мы с Люси восседали в похожих на троны самолетных креслах и жевали орешки.