— Не знаете, где мне сейчас найти Бобби? — спросил я. — Не хочу без нужды вас тревожить, но мне важно повидать его.
О Дженни Вудс, погибшей при наезде, я упоминать не стал. Это уж слишком, для кого угодно.
Жанетта опять закашлялась. Мокрота забила горло. — Вы сказали, Бобби приходил к вам и просил разобраться в деле Сары?
Я кивнул. За короткое время Жанетта уже вторая, кто усомнился именно в этой части моей истории. Первой была Дженни.
— Очень-очень странно, — сказала она. — Ведь Бобби не живет в Швеции.
Я с удивлением воззрился на нее:
— А где он живет?
— В Швейцарии. Надо полагать, он единственный швед, который эмигрировал туда и стал шоферить на грузовике.
Я наклонил голову набок.
— Может, он в отпуске. Почему бы ему именно сейчас не находиться в Швеции? Швейцария не так уж и далеко.
Жанетта молча отложила сигарету.
— Бобби не такой, как его сестра, — сказала она. — Хоть мы и не видимся, он регулярно дает о себе знать. Если не удается позвонить самому, мне звонит его подружка. Поверьте, за последние недели он ни на день не покидал Швейцарию. — Прищурившись, она смотрела на меня. — Похоже, кто-то вас разыгрывает. Потому что моего Бобби вы не встречали, я совершенно уверена. — Не дождавшись от меня ответа, она вышла в переднюю. — Идемте со мной.
Мы остановились возле фотографии на комоде.
— Вот мой Бобби, — сказала Жанетта. — Это он приходил к вам в контору?
Я не мог оторвать глаз от фотографии.
Потому что человек, смотревший на меня, ничем не походил на парня, который явился ко мне в контору и представился как Бобби Телль.
Если бы мог, я бы, конечно, все прекратил, как только увидел фото Бобби. Но я уже увяз. На чашу весов брошены моя свобода и будущее. То есть я должен разобраться, в какое дерьмо угодил.
На обратном пути в город дождь лил как из ведра. Прокатная машина воняла пластиком, а от меня уже несло потом. Потом и табачным дымом. Напоследок я узнал от Жанетты, как связаться с Сариной старшей сестрой. С Марион. Я позвонил ей из машины.
— Мама уже позвонила мне и предупредила насчет вас, — сказала сестра. — К сожалению, я вряд ли смогу помочь.
— И все же мне бы очень хотелось с вами встретиться, — сказал я.
— Сожалею. Я не хочу в это ввязываться.
Нажатие кнопки — она пропала.
Так легко ей не скрыться. Через две минуты я уже выяснил ее адрес. К моему удивлению, она жила на Кунгсхольмене, в двух сотнях метров от стокгольмской ратуши.
Снабдив меня телефоном дочери, ее мамаша высказалась весьма загадочно:
«Мы-то все ей не чета. Но вы ей понравитесь».
Итак, ее зовут Марион. Смелая фантазия, какую проявила Жанетта, давая имена своим детям, заслуживает всяческих похвал. Бобби и Марион. У одной только Сары имя нормальное.