– Нас так учили, так жили поколения до нас. Я знаю, что вам всем этого не понять. Но дело ведь не в том, что кто-то плох или глуп. Просто нас растили по-разному, я не видел другой жизни до этой вселенной – почему тогда я должен был отвергать вековые истины? Я свято верил в своего господина, в его силу и мудрость и рад был служить. Это такой восторг: иметь возможность быть нужным и полезным, пусть и одним из тысяч. Да, я сражался не за народ, а за одного человека. Но я искренне верил, что этот человек сможет спасти народ, повести его за собой в лучшую жизнь.
Астор замолчал, пристально глядя на Элис. Она впервые видела в нем такую уверенность в своих словах, пугающую решимость не защищать кого-то, а отстаивать свой выбор. Она не смотрела так глубоко, прикрылась мнением Вик о псе на привязи, но вот чтобы понять, узнать, обдумать… Зачем, когда чужое мнение так хорошо улеглось в ее картину мира?
– Я вижу, что об этом ты и не думала. Но я не виню тебя, все в порядке. – Астор снова отвернулся, продолжая разговор, погружая Элис в другую реальность. – Я обучался с другими мальчиками каждый день. Тренировки были очень тяжелыми, но мы уходили оттуда счастливыми. А однажды к нам пришла девочка – очень красивая, хрупкая, с огромными темными глазами. Она увлеченно разглядывала нас, улыбалась, а потом молча ушла. Мы не обратили на нее большого внимания, но назавтра она вернулась. А потом снова и снова. Она ходила между нами, заглядывала в глаза каждому, пока не остановилась около меня. Она заговорила со мной и попросила научить драться. Война – не женское занятие, и уж тем более не девичье. Но я не смог отказать ей. Рэе. Было в ней что-то такое завораживающее, теплое…
– Как в Лин, – догадалась Элис.
– Да, как в Лин. Тогда я не знал всех этих красивых слов – это Лин меня научила, она много читала мне после твоих уроков. Но хоть я и не знал, как назвать все это, я восхищался Рэей, я очень ей дорожил. Мы стали видеться и вне занятий: сбегали за деревню, рассказывали друг другу истории, смеялись. Она знала обо мне все, а я о ней… А я о ней, как оказалось, не знал ничего. Рэя была дочерью императора, нашей принцессой. Я стоял в первом ряду – на коленях с опущенной до земли головой, когда она впервые вышла к народу в своем расшитом золотом одеянии. Ничего от той хрупкой и нежной девочки – воинственная, гордая, смелая принцесса. И только взгляд ее глаз – как у олененка в мультике, мне Лин показывала.
Элис не могла остановить поток мыслей о принцессе, их Лин и Бэмби. А перед этой троицей – Астор на коленях. С тяжестью самообмана на плечах.