ИВАН ИВАНОВИЧ И ЕВРЕИ
Ходил ко мне на массаж, некий Георгий Рудольфович, который перед иммиграцией в Америку, решил улучшить свою форму. А форма была не очень. Но он мне нравился и в первую очередь тем, что роста был небольшого, жирноват и дрябл, а посему массировать его было не сложно. Ну и вообще неплохой дядька, в сущности, только немного заё-бывал разговорами про евреев. И из всех его долгих рассуждений вытекало, что евреи люди очень хорошие и страдают только из-за того, что другие народы завидуют их уму и из этой зависти делают всякие гадости. Он говорил, я слушал.
Однажды мне пришлось предупредить Георгия Рудольфовича, что если во время массажа в наш кабинет зайдет странный и взъерошенный человек на протезе и с палкой, то пусть он не удивляется.
— А чем этот человек странен? — спросил Георгий Рудольфович.
— Ну, например, он может посоветовать Вам начать заниматься онанизмом.
Иван Иванович действительно всем советовал дрочить. Причем чем больше, тем лучше! По его словам, онанизм хорошо развивает фантазию и воображение, и кроме этого помогает найти партнера для совместной жизни. Представляешь, например, некую Ольгу и дрочишь, но чувствуешь, что что-то не то. Не твоя, значит Ольга, не твоя. Ну и так далее Ира, Маша, Света, Лена… Всё не то! Но как только представил Веру, так сразу и кончил. Ага, вот оно где твое счастье! Беги скорее к Верке и сватайся!
— Ну, про онанизм пусть говорит сколько угодно, — сказал Георгий Рудольфович, — я только не люблю, когда евреев ругают.
Так как И.И. ранее не был уличен мной в антисемитизме, то я пообещал, что ругать евреев он не будет.
Через какое-то время распахнулась и обдав нас запахом прокисшего жира в кабинет ворвался Иван Иванович. Он держал в руках пакет с молоком, и ни на что не глядя, сразу устремился к окну. Вскрыл пакет и отхлебнул.
— Диверсия в стране, диверсия, — прокаркал он, — уже молоко разбавлять начали.
— А кто же его разбавляет? — спросил любопытный Георгий Рудольфович.
— Кто-кто? Да, все они, жиды поганые!
— Ах, вот оно в чем дело! — протянул Георгий Рудольфович.
Тут И.И внимательно посмотрел на него:
— Ага! А я вижу Вы жидок!
— Я еврей, — гордо парировал, лежащий в одних плавках, Георгий Рудольфович.
И.И. приблизился к нему, грозно потрясая палкой:
— Ваша нация хулиганит, ой как хулиганит!
— А что же такого моя нация делает? — спросил Георгий Рудольфович.
— Вы, жиды, тихо бздите, да вонька несет!
Серьёзное заявление. Что на него можно ответить?
Иван Иванович продолжал что-то орать про жидов и размахивал клюшкой. Я немного побаивался, что он ебанёт этой клюшкой голого Георгия Рудольфовича и тем самым лишит меня выгодного клиента. Сам же Георгий Рудольфович только отвечал короткими репликами и внешне держался совершенно спокойно. Но, увы, жопа дряблая, а нервы-то не железные и в какой-то момент Георгий Рудольфович подпустил шептуна. В сущности, он этим только подтвердил слова Ивана Ивановича о том, что евреи бздять тихо.