— Изыди! — закричал ему Фил.
— Ты забыл мой друг, что это ты ко мне пришел! Ну, иди сюда, любитель детских попок, поприветствуй своего босса!
Сатана приподнял свой облезлый, покрытый струпьями хвост и приказал поцеловать его в анус. Фил заколебался, но Сатана, чтобы просьба выглядела убедительней, больно хлестнул его хвостом по спине.
— Ай!!! — по-заячьи вскрикнул миссионер. Он встал на колени, вытянул губы трубочкой и, зажмурив глаза, чмокнул рогатого меж тощих и шелудивых ягодиц. А в ответ получил ещё один удар хвостом.
— Не от души целуешь! Ох, не от души! Делай это с почтением! Вложи всю свою любовь!
Измученный миссионер припал губами к вонючему анусу и что было силы, взасос поцеловал его.
— Аххх! — сказал удовлетворённый Сатана, — ну, вот так-то лучше! Ведь можешь, когда захочешь!
И Сатана с удовольствием испустил из себя струю едкого газа, при этом забрызгав лицо Фила мелкими кусочками говна.
— А ты знаешь, тебе идут такие веснушки! — продолжил Сатана.
Фил только беззвучно рыдал.
— А вот скажи, — не унимался бес, — случись тебе вляпаться в говно, то чьё бы говно ты предпочёл? Человеческое или собачье?
— Собачье, — честно промямлил миссионер.
— Вот, сучёныш! — тонким голосом заорал Сатана, — всем говорит, что любит людей, а говно выбирает собачье??? Ах ты, лицемер!!! — и снова замахнулся хвостом.
Миссионер проснулся от собственного крика.
Близился вечер. Красно-кровавый шар заходящего солнца отражался в озере. Возвращающиеся рыбаки били по этому шару веслами, и золотая рябь волн бежала к берегам. Идиллия.
«Закат. Закат надежд. Закат жизни. А что если Страшный Суд и правда существует?» Как ни странно эта мысль почти не испугала Фила, так как действительность уже была страшнее ада.
Фил сломлен, опущен, раздавлен. Брови грозовыми тучами нависли над глазами. Только надменный лоб с изрезавшими его морщинами в форме чаек еще хранит остатки былого величия. Старый, обрюзгший посланник Америки, её голубь мира. Обладатель пяти молодых здоровых хуев на руке и одного старого между ног, который безвольно болтается в седом оперении.
Ну, вот опять! С наступлением сумерек, отключили электричество. Обычная вещь в Уганде. Предчувствуя наступление ночи анус начал беспокойно зудеть, а «пальцы» на правой руке наоборот радостно зашевелились. Фил достал спички и свечи. Одну свечу зажег и поставил на стол, другую, антигеморроидальную запихнул поглубже в жопу.
В красных прожилках воспалённых глаз миссионера пульсирует СТРАХ. Подглазные мешки наполнены УЖАСОМ.
Подбородок Фила мелко дрожит, полубезумные широко-раскрытые очи уставились на руку, облаченную в белую перчатку. Какие ещё сюрпризы готовит ему предстоящая ночь?