Фелис и Никар, оба сыновья нетитулованных дворян Карлайтского графства, офицеров войска графа Санока Карлайтского, и сами ищущие офицерские вакансии, где-нибудь поближе к Глену, были друзьями детства Дебора, а один из них, семнадцатилетний Фелис, кажется, даже был влюблён в его пятнадцатилетнюю сестру Олну. Впрочем, безо всякой надежды на серьёзные отношения — слишком велика разница в положении. Отец Дебора называл обоих не иначе, как «эти твои обормоты», но относился к ним с доброжелательной иронией. Молодые дворяне графу нравились, их отцы верно служили ему, к тому же, отец Никара был изувечен, спасая в бою жизнь графа Санока.
Сейчас его дружки снимали комнату, одну на двоих, на постоялом дворе, средней паршивости, под названием «Венские зори».
— Дебор! — Никар первым его увидел, когда он вошёл в трактир при постоялом дворе, — Двигай к нам, — замахал он руками, — Давайте потеснимся, — обратился он к собутыльникам.
Никар сидел в компании пятёрки таких же, как и он, судя по их небогатым одеждам, беститульных и безземельных дворян. Фелиса не было видно, ни с ними за столом, ни вообще в едальном зале.
Дворяне бурно приветствовали Дебора. Они все хорошо его знали, и, пожалуй, главное, помнили, что он всегда при деньгах и не жмот.
— А ты куда близнеца-то своего дел?
Виконт сел на освобождённое для него место между Никаром и ещё одним своим знакомым — тридцатипятилетним Поветом, магом, год назад ушедшего со службы Цинарскому императору, где он дослужился до капитана-мага егерей и вернувшегося в родной Глен.
— Наверху, — Никар показал на второй этаж, где традиционно в любом трактире располагались комнаты для коротких ночёвок и любовных утех, и изобразил неприличный жест, поясняя, чем там его близнец занимается.
Фелис и Никар не только не были близнецами, но и, наоборот, разительно отличались друг от друга. Первый был полноватым брюнетом, а второй худощавым блондином. При этом, что удивительно, в Глене их постоянно путали. Видимо, из-за того, что они всё время шатались вместе, пили вместе, женщин снимали вместе и влипали в различные истории тоже вместе. Поэтому, их и прозвали близнецами. Не было смысла, рассказывая герцогине Еворнии Гленской об очередном происшествии, напрягать её память, называя фамилии «отличившихся» дворян. Достаточно было просто сказать, что это отличились опять близнецы, и всё сразу становилось понятно.
Если бы не постоянное заступничество перед герцогиней её подруги графини Мавины Карлайтской, матери Дебора, то эту парочку давно бы уже выслали из столицы герцогства.