— Так, — пробурчал он, — что тут у нас?
— Что, что, — пробурчал я, — работа тут у нас, а время, между прочим, идет! Скоро темнеть начнет, а у меня еще куча дел!
— Ты чего малек? Только утро началось, еще не все даже глаза продрали, а у тебя уже вечер! Ты притормози, не спеши!
Дядька, переговариваясь со мной, времени зря не терял. Он ловким движением вскрыл кабанчику становую жилу, слил кровь и начал его потрошить.
— Слышь, малек, а ливер будем забирать или здесь бросим? — деловито спросил он, не прерывая процесс потрошения.
— Конечно, заберем с собой! Мамка его куда-нибудь пристроит! — убежденно сказал я.
Когда работа уже подходила к концу, я, немножко помявшись, попросил:
— Дядька Заг, а ты можешь один, без меня, оттащить мясо к нам домой? Скажешь мамке, что я тебе за помощь обещал, она, поди, не обидит, а? А то у меня еще дел куча, а я с этим поросенком никуда не успеваю, а дядька Заг? Пожалуйста!
— Да что с тобой сделаешь? — добродушно улыбнулся он в усы, — оттащу, скажу. Беги по своим делам!
Он запаковал в мешок последний кусок кабанчика, взвалил мешок на плечо и, кивнув, произнес:
— Пошли, деловой торопыга! — и двинул к выходу из леса.
Расстались мы с ним за воротами. Он понес мясо домой, а меня еще ждали намеченные на сегодня дела.
* * *
Я быстро шел к центру города, я торопился к алхимику Нокте, чтобы сдать ей, набранные мной с утра цветки, когда кто-то хлопнул меня по плечу и я услышал знакомый голос:
— Здорово! Ты где с утра пропадал? Мы с пацанами тебя обыскались!
Ну, конечно, кто это может быть, как не Грос? Этот, не побоюсь сказать, проныра, все всегда про всех знает, и, наверняка, эта встреча тоже не случайна.
— Привет, Грос! — как можно более сухо и деловито, ответил я. — А ты что здесь делаешь, неужели меня здесь ищешь?
— Конечно! — подтвердил мою догадку Грос. — Когда мы с пацанами не нашли тебя ни в одном из мест, где ты обычно бываешь, я послал всех шерстить базар, а сам метнулся сюда. Если тебя нигде нет, значит, ты опять подался в лес, а из леса ты всегда идешь к алхимикам, причем, сначала к Нокте, вот я тебя и собрался по пути перехватить!
Он гордо задрал свою мордашку к небу и выпятил грудь.
— Сечешь, как я тонко все рассчитал?!
— Согласен! — ответил я скривившись. Мне не хотелось, чтобы эта часть моих занятий стала известна пацанам. — Тебе есть, чем гордиться, но мне не хотелось бы, чтобы об этом узнал кто-нибудь из наших!
— Ты чего, Раст? Мы же друзья, мы же с тобой, можно сказать, в одни пеленки писались! Да я же никогда! Ты чего, Раст?!
Его моська сразу опустилась, грудь приняла вполне себе нормальный вид, и он от огорчения чуть не плакал.