Не, буду молчать, — решил я, — а еще лучше, как-то договориться, как и с кем пока не знаю, но пройти проверку тайно, чтобы кроме меня никто не знал о моем даре и его силе. Ладно, этот вопрос я буду решать потом, время еще есть — почти два года до следующей проверки, а сейчас определюсь со всем, что касается этого боевого артефакта.
Поправив на запястье тягу, я взял в руку вторую и прислушался к своим ощущениям. Вроде, ничего не изменилось, и крестик прицела все так же находился перед глазами. Я покрутил головой влево-вправо, крестик, как и вчера, следовал за глазами и фиксировал ту точку, на которую я смотрел. Ну, что ж, прицел у меня есть, — подумал я, — осталось научиться всегда попадать туда, куда смотрю.
Дальше, я вложил снаряд в ложе и опять прислушался к себе. Нет, все, как и прежде, никаких изменений, а значит, пришло время заключительного шага — раскрутки и выстрела.
Я не спеша встал, потянулся, присмотрел ствол березы, росшей неподалеку, и начал неторопливо раскручивать пращу. Когда ложе находилось на одной линии с березой, прицельный крестик становился красным, а кисточка выпускаемой тяги дергалась. Причем, если кисточка резко дергалась в какой-то определенный момент, судя по всему, самый благоприятный для попадания, то крестик становился красным не сразу, а по мере приближения ложа к оптимальной точке, как бы наливался краснотой, а после прохождения этой точки, резко становился опять черным.
Я остановил вращение пращи и попытался перехватить отпускаемую тягу так, чтобы она вырвалась из руки при первом же рывке. После чего опять начал раскручивать пращу. В момент, когда крестик стал красным, тяга дернулась и выскочила из руки, а снаряд понесся к цели. Попал, только не очень сильно, так как праща еще не успела набрать высокую скорость, поэтому снаряд летел медленно и удар получился несильным.
Тут вдруг мне в голову пришла мысль — а что если проверить поведение пращи без снаряда, и я тут же, подхватив выпущенную из руки тягу, начал ее раскручивать. Хотя у пращи не было утяжелителя в виде снаряда, она все равно вращалась так, как будто он был! Единственное отличие было в том, что прицельный крестик не становился красным, и тяга с кисточкой не дергалась, норовя вырваться, а спокойно лежала в руке.
Интересно, что это значит? — подумал я. — Ну, то, что она распознает, есть ли в ложе снаряд — это понятно, но что мне может дать это знание?
Я конкретно задумался, но умные мысли отказывались посещать мою голову, и все, что мне пришло на ум, так это попробовать, как она будет себя вести с разным весом и типом снарядов! Но это, как я констатировал с сожалением, будет не сейчас, так как под рукой ничего такого нет, а швыряться камнями не пойми какого веса и размера, мне было откровенно жалко мое новое оружие, мало ли что!