— А как же Лехины угрозы засадить меня в кутузку? Я даже тебе звонила, помнишь?
— Так ведь шутка. Разве он тебе не рассказывал? Они ржали с Андрюхой, как кони. А Аля услышала, расстроилась. Сережа тогда на них рассердился.
Сергей Владимирович, словно почуяв, что речь идет о нем, вырос на пороге столовой. Он тоже был одет в деловой костюм и явно не намеревался долго рассиживаться за столом. Он ласково чмокнул тетю в щеку и кивнул мне. Тотчас в дверях возникла вчерашняя официантка.
— Ваш чай, Сергей Владимирович, — прощебетала она, ставя на стол изящную чашку, в которой плескалось что-то желто-зеленое.
Сергей Владимирович вздохнул и сделал глоток. Потом покосился на наш кофейник.
— Завидуете? — спросила я, перехватив его взгляд.
— Завидую, — согласился он, — тут такую гадость пить приходится.
— Зато чашка роскошная!
Я ужасно злилась на Сергея Владимировича. Сидит тут, чаи распивает, а за его спиной племянничек заговоры плетет да еще меня норовит использовать. Особенно вид официантки меня разозлил. Ходит тут, скромность на себя напускает. У меня было чувство, будто я пописала в унитаз, в котором предыдущий посетитель не потрудился спустить воду. Сергей Владимирович почувствовал мое раздражение, но, конечно, не понял его причины.
— Обижает кто? — заботливо спросил он.
— Очаровательный у вас дом, — сменила я тему.
— Теперь уже не у меня. Теперь Андрюха здесь хозяин.
— А не жалко?
— Жалко. Но дарить ведь стоит только то, что жалко. Согласна?
— Согласна. Только то, что очень жалко, дарить вообще не стоит. А то возненавидишь того, кому делаешь подарок.
— В самую точку попала, — рассмеялся он, — поэтому-то, — он заговорщицки подмигнул мне, — я все и не дарю.
Засим Сергей Владимирович встал, поцеловал еще раз тетю, пообещал вернуться к обеду и послал мне от двери воздушный поцелуй.
Ах, вот как, любезнейший дядюшка, вы, оказывается, не все дарите. И, конечно, ваш племянник — стоит взглянуть на его акулью улыбку — с таким раскладом не согласен. Но как связать ваше «не все», смерть девочек и мое участие в расследовании?
— А ты ему нравишься, — прервала тетя мои размышления.
— Он мне тоже, — я ничуть не кривила душой.
— Значит, приедешь к нам в гости?
— С удовольствием.
Тетя поднялась из-за стола — пора на работу.
— А ты что будешь делать? — спросила она. — У нас останешься или…
— Или, — ответила я, — пойду сажать огород.
— С ума сошла!
— Но я же теперь домовладелица.
Мы обнялись и поцеловались еще раз. От тети приятно пахло нежными и очень грустными духами. «Дольче вита» — определила я и вздохнула. Эта горькая сладкая жизнь. Я вернулась в комнату, сменила халат на вчерашнее платье и поспешила в тетин (теперь уже мой!) дом — подготовить голову к встрече с Виктором. Только каблучки глухо простучали по крытой ковром лестнице, да хлопнула входная дверь. Прощай, волшебный домик, маленький замок Синей Бороды. Во дворе по безупречному газону гуляла Аля и крошила на траву слоеный рогалик. Шустрые воробьи окружили ее со всех сторон, хватая крошки. Но при моем появлении веселая стайка засуетилась и упорхнула на ближайший куст, внимательно наблюдая за происходящим. Аля подняла голову и увидела меня.