Не догадывалась Татьяна о том, что никакого внимания капитан не обратил на ее слова о театре. Слишком он был простодушен, чтобы понять намек, слишком мало думал о любовных утехах, чтобы искать с ней встречи. Его вполне устраивала влюбленность «наивной девчонки» и ее желание сохранить все в тайне. И если бы она дала понять, что стала чем-то большим для него, нежели подчиненной, он бы забеспокоился и, быть может, постарался бы даже от нее избавиться.
Отношения с женой стали почти такими же, как прежде. Он был признателен Леле за то, что она как бы вовсе не заметила его раздражительности в день прихода, суховатых радиограмм и «правильно поняла» нежелание приглашать ее в Новороссийск.
В день, когда Татьяна сказала о своем намерении побывать в опере, капитан рано ушел домой. Жена позвонила на судно, чего раньше никогда не делала, зная, что телефон не всегда подключен к каютам и надо идти к трапу, чтобы поговорить.
Дома Николай Степанович узнал неприятную новость. Вася, оставив в почтовом ящике записку с просьбой «не волноваться» и ждать от него письма, уехал. Домой не заходил, даже не взял смены белья. В институте Елене Ивановне сообщили об академическом отпуске на год, который дали Василию Ярошенко по его просьбе.
Елена Ивановна, рассказывая это, не плакала, но в глазах ее было столько тревоги, столько отчаяния, что Николай Степанович почувствовал угрызения совести.
Он догадывался, что исчезновение сына связано с их последним разговором. Но несмотря на просьбы жены, не стал объяснять, что в ее отсутствие между ними произошло. Если ей все рассказать, то каждую фразу, каждое слово она истолкует по-своему. Кто-то должен быть виноват в случившемся, и уж, конечно, не ее Вася.
— Куда он мог уехать? В Ленинград? Но там у нас никого нет. Что делать?
— И в милицию не обратишься, скажут, что парень совершеннолетний. — Николай Степанович считал, что вообще ничего не нужно делать. Никуда мальчишка не денется. Побегает, побегает и вернется домой.
— И денег не взял. И ничего теплого, — сокрушалась Елена Ивановна.
— А не кажется ли тебе, что он вообще никуда не уехал и через пару дней объявится?
Она взглянула на мужа с таким испугом, что он сразу же пожалел о своем предположении.
— А институт? Отпуск?! — проговорила она после тягостного для обоих молчания.
— Влюбился, женился, — попытался пошутить Николай Степанович.
— Коля, пожалуйста, вот телефоны двух его приятелей. Мне они ничего не сказали. Не знают или притворяются. Вася, оказывается, и не ночевал у Тимы.
— Хорошо, я позвоню.
Но и Николай Степанович ничего не добился. Похоже — ребята, действительно, только что узнали о Васином отъезде.