— А я думал, вы — ленинградка.
— Нет, я родилась здесь, на Украине.
Он некоторое время смотрел на ее словно помолодевшее, немного торжественное лицо и вдруг решительно сказал:
— Второй раз такого совпадения не будет! Мы едем вместе!
— То есть, как? — растерялась Елена Ивановна.
— Очень просто. Возьмем билет в Раздельной. Сейчас уже не успеем. Едем на свадьбу. Мой бывший ученик пригласил. Специально в город приезжал.
— Но… я ничего с собой не взяла. И работа. — Елена Ивановна уже знала: поедет, непременно поедет.
— Какая работа? Завтра воскресенье, — доносился до нее голос Владимира Федоровича, пока они шли вдоль перрона к вагонам.
— Не одета для торжественного случая. Подарка нет.
— Подарок есть.
— И письмо надо отправить.
— Отправим нашим же поездом. Повезут прямо в Москву.
Убегала платформа, убегали городские дома, трубы заводов, и неизведанное чувство облегчения, отрешенности от горестных раздумий, забот и хлопот охватило Елену Ивановну. Она смотрела в окно, позабыв обо всем, что осталось там, в городе, и улыбалась.
Владимир Федорович взял письмо и ушел к проводнику, дожидаться Раздельной. А Елена Ивановна, так неожиданно вырванная из круговорота дел, которых не переделать, имей даже две, даже три жизни, все сидела, словно убаюканная мягким покачиванием вагона, монотонным стуком колес, и далекое прошлое возникало в ее памяти.
Оно казалось безмятежным и ясным, ее далекое детство. Семилетняя Оленка с соседскими ребятишками, Сенькой и Катрусей, собирают в поле колоски, помогают взрослым с сознанием своей значимости. Правда, на троих одни грабли. Пот катится по щекам, по спине — они работают, старательно подражая взрослым, работают истово, без передышек. Потом — ставок! Взявшись за руки, она и Сенька бегут по вязкому илистому дну, падают в воду, поднимая радугу брызг. А Катруся не в силах преодолеть отвращения к пиявкам. Она сидит под огромным кустом боярышника, беленькая, чистенькая, с мягкими льняными волосами, заплетенными в тугие косички.
Угнали Катрусю. Не вернулась из фашистской неволи. И Сенька погиб. О нем было написано в газете: летчик Семен Касьяненко принял неравный бой. О Катрусе узнала, когда первый раз после войны приехала из Ленинграда в санаторий. Ехала в Одессу, чтобы побывать в селе, где родилась. Грустная была поездка. По пути разбитые вокзалы, заросшие травой воронки, траншеи, покореженное железо.
Сгорело село. Новые хаты среди опаленных черных стен. Родных никого не осталось. Надеялась увидеть знакомых. Никого. Люди все новые, которые не помнили ее, и она их не помнила.