— У тебя есть враги? Завистники? Навязчивые фанаты? — принялся допытываться Артем. — Преследующие тебя маньяки?
— Прекрати! — не выдержала Майя. — Ничего подобного со мной не случалось — ни фанатов, ни маньяков… Я жила обычной и спокойной жизнью. Никого не трогала, никому не переходила дорогу. Ровно до тех пор, пока не приехала в Н-ск.
— Что произошло в Н-ске?
— Ничего не произошло! — отозвалась она резко. Если не считать того, что Артем ворвался в ее жизнь и чувствовал в ней себя так, словно ему тут самое место. — Вернее, кое-что произошло. Сперва тебе позвонил аноним и сообщил о Никитке…
— Обо мне?! — не поверил сын, и Майя схватилась за голову.
Она и забыла, что Никита сидит у Артема на руках и внимательно слушает.
— И я готов щедро его вознаградить, — усмехнулся Артем. — Но он забыл оставить номер счета, куда перевести гонорар.
— Затем был Родька, — продолжила Майя, — который сейчас в больнице. На выставке он почему-то спросил, застрахованы ли мои картины. Помню, я тогда еще удивилась… Картины, конечно, застрахованы, но это… — она кивнула на истерзанный холст. — Это был всего лишь набросок.
Тут раздался звонок в дверь, и Майя дернулась. Но тут же опомнилась и побежала вниз, решив, что приехали либо врачи, либо полиция.
При этом она размышляла, как жить дальше, если в ее жизнь вторглась грубая, разрушительная сила.
Сила, природу которой она не понимала.
В том, как изрезали ее картину, Майе чудилась слепая ненависть и желание уничтожить ее любой ценой. И того, кто это сделал, не остановила ни закрытая дверь, ни то, что в квартире находились люди.
Что было бы, останься они с Никиткой дома?!
От этой мысли стало настолько не по себе, что, проводив бригаду «Скорой Помощи» с Орелией, увезшей няню в Первую Городскую больницу, она отправилась в спальню.
Складывать чемоданы.
— И куда это ты собралась? — спросил у нее Артем, возникший в дверном проеме.
Никита все так же сидел у него на руках, прилепившись к отцу, словно морская звезда. Раньше Майя стала бы переживать, чтобы сын не привязался к Спасскому слишком сильно, но сейчас это ее мало беспокоило.
Жизнь уверенно катилась под откос.
— Орелию забрали в больницу, — сказала она Артему. — Не знаю, сколько ее продержат… Сказали, что сперва сделают томограмму, а там уже будет видно. Возможно завтра уже отпустят… Или через пару-тройку дней. Но мы с Никитой здесь не останемся. — И Майя вздрогнула, отгоняя чудовищные картинки, угодливо нарисованные воображением. О том, что было бы, не задержись они на даче у Дубовских. — Это слишком опасно. Что, если преступник придет еще раз?