— Не проблема, — хмыкнул я, выпуская когти. Что для моих когтей десяток-другой сантиметров довольно старого камня? Я резал его как стеклорезом режут стекло. Сделав один надрез, я просунул пальцы внутрь и начал проделывать другой, еще глубже. Этого хватило — дальше мои когти наталкивались уже на пустоту.
Вырезав отверстие точно по нарисованному контуру, я осторожно поднял каменный блин и положил его на свободное место. Получилось нечто вроде столешницы. За ней открывался черный земляной проход с пробивающимся светом. Виднелись даже довольно неряшливо вырезанные ступеньки.
— Очень-очень хорошо, — кивнул Миркли, придирчиво осматривая мою работу. — Ни шума, ни пыли, и ни одной бутылки не разбил. Пожалуй, это заслуживает даже увеличенного гонорара…
— Угу. Премного благодарен.
Признаться, я немного удивился — гоблин не производил впечатления щедрого индивидуума. Потом я догадался, в чем дело, — он. просто решил на всякий случай меня задобрить. Тварь, способную голыми руками вырезать в стене дыру, лучше иметь среди друзей, чем среди врагов.
— Не стоит, пан Яцхен, не стоит… — благодушно отозвался Миркли. — Гоблин гоблину друг, товарищ и брат… хотя ты не гоблин, но все равно. Кстати, ты к нам надолго? А то у меня найдутся друзья, которым тоже не помешают твои услуги…
— Проездом, — отказался я. — Доберусь до Дваглича, а там вернусь в свой мир.
— Ну скатертью дорога… Между прочим, пан Яцхен, Дваглич — человеческий город, а люди — самая ксенофобная раса из всех, какие я знаю.
— Это он еще с холог-юкти не знаком, — хмыкнул Рабан. — Хологи считают, что разумны только они одни, а все остальные просто им подражают, как попугаи. Между прочим, они едят людей… и всех остальных тоже.
— Но, полагаю, ты знаешь, что делаешь, — закончил Миркли и начал отбирать для меня пузатенькие бутылки со своим варевом. — Вот. Как раз шесть штук — по одной в каждую руку.
— Угу. А кстати, из чего ты варишь свою бурду?
— Из вишен в основном… Вообще-то, когда это место еще было церковью, на заднем дворе тут рос сад… Конечно, деревья с тех пор сильно одичали, но кое-какой урожай еще есть.
— Вишневка, значит? — с понимающим видом кивнул я.
— Она самая. Собираюсь в следующем году еще пару слив посадить — мой кузен, который портной, сливянку очень уважает.
Некоторое время мы неуклюже переминались с ноги на ногу. Гоблину явно хотелось вернуться к своей булькающей печке, а мне — к Ее Высочеству. Но просто так взять и уйти было неловко, а вытолкать гостя — еще более неловко. Тем более когда этот гость — яцхен.
— Эй, ты, демон!!!!