– Что теперь? – растерянно спрашиваю я, когда Джун толкает меня к стене и останавливается вплотную рядом со мной.
– Давай потанцуем. Может, так они не смогут найти нас в течение какого-то времени, и мы успеем повеселиться. Идем! Мы не танцевали вместе целую вечность.
Она тут же выхватывает у меня кружку, отставляет ее куда-то в сторону и берет меня за руку.
Смеясь, мы бежим к танцполу, и с каждым шагом мне становится теплее, легче, и я думаю только об этом моменте, об этом вечере с лучшей подругой, когда мне не нужно беспокоиться о банковском счете, учебе, папе и Лукасе. Я могу отпустить это все хотя бы на сегодня. Диско-шары отбрасывают искрящийся свет, а звук, исходящий из гигантских динамиков, почти не уступает звуку в MASON’s. Диджей миксует очень дерзко, сначала кажется, что все эти песни не подходят друг другу, но в конечном итоге все так неожиданно хорошо сочетается! Рок перетекает в соул, а попса сменяется лаундж-музыкой. Быстрые мелодии разбавляются вездесущими ритмами сальсы, а веселые песни чередуются с теми, которые заставляют вас мечтать, а парочек – бросаться в объятия друг друга. Мы торжествуем под “Higher Love” Уитни Хьюстон, влюбляемся вместе с Камиллой в Шона и кричим что есть мочи хором с Тэйлор.
Я вытягиваю руки над головой, позволяя музыке течь по моему телу, втягиваюсь в ритм и счастливо танцую, как и все остальные. Я отворачиваюсь от Джун, одновременно притягивая ее к себе, и мы танцуем спина к спине. С каждой песней я все больше и больше забываю про мир вокруг.
Пока я не поворачиваюсь обратно. И тогда теплые руки хватают меня за бедра, сильные пальцы соприкасаются с моими и останавливают. Я стою на месте, задыхаясь, моя грудь мощно поднимается и опускается, словно продолжает танцевать в ожидании, пока я снова присоединюсь к ней. Я делаю глубокий вдох, поднимаю глаза и понимаю, что из-за туфель мне даже не нужно слишком сильно запрокидывать голову.
Он здесь. Он стоит передо мной. И я не могу ничего сказать или сделать, не могу попросить его уйти или оттолкнуть его от себя. Может, потому что я этого не хочу. Но это и раньше не было проблемой. Проблема заключалась в том, что он не мог сказать мне, чего он хотел. Что означал этот поцелуй? Что это было между нами? Что это здесь, сейчас.
Потому что точно что-то есть. Я не могу назвать это, не могу схватить это, но я чувствую это так же ясно, как его пальцы на моих джинсах и его дыхание, долетающее до моей кожи, когда он приближается ко мне. Столь же ясно, как биение собственного сердца и пульсацию пола у нас под ногами.