По поручению бывших русских военнопленных — капитан К. Чуйкин».
7 июня
Русские еще ожидают отправки в Осло. У меня еле хватает времени, чтобы посетить всех и ответить на приглашения.
Дома у нас всегда накрыт стол, и кофе стоит на плите. Двери у нас почти не закрываются. Те, кто недавно осуждал меня, сейчас завидуют. Русские группами и по одному приезжают из Бергена, чтобы поблагодарить за помощь. Пришлось сделать специальные тетради для благодарственных записей и адресов. Вот она, наша награда за нашу помощь.
Недавно в гостях были Григорий, Александр, Иван, Николай, Степан и Петр. Они пробудут в Осе четыре дня. Весь вечер в нашем домике звучали песни. Запевал Александр: у него чудесный голос. Ребята одеты сейчас неплохо, правда, в немецкие мундиры. Особенно их огорчает, что, хотя они и спороли с мундиров нацистскую эмблему, след все-таки остался.
Я раздобыла норвежские флажки и пришила их на кителя. Ребята были очень довольны. Мы сфотографировались на память.
8 июня
Вчера получила приглашение из Бергена от бывших пленных в Осе.
«Дорогая мама! Не можете ли Вы, Ваш муж и сыновья прийти к нам на концерт в воскресенье. Добро пожаловать! По поручению Ваших русских сыновей Степан».
Концерт был чудесным. Мы увидели русскую пляску, услышали песни. Зал переполнен. Газеты писали, что там собралось тысячи три зрителей.
Нас с Рейнгольдом усадили в первом ряду. Перед началом концерта мы неожиданно оказались в центре внимания. Один из русских выступил с большой речью, обращенной к нам, а затем ко мне подбежали бывшие пленные из Хаугснесского лагеря и на руках вынесли на сцену. От волнения я не могла сказать ни слова. Маргарет Монсен, пятнадцатилетняя девочка из Бергена, которая бесстрашно помогала русским, подверглась той же участи. Мы обе стояли на сцене и плакали.
12 июня
Приходил Александр и рассказал, что доктор Пауль из Хаугснесского лагеря приехал в Берген. Сейчас он находится на Мелкеплассен в доме, реквизированном у нацистов. Доктор занимается лечением больных соотечественников в одном из бергенских госпиталей.
Узнав эту новость, я сразу поехала в Берген. На Молочной площади я сразу же нашла дом, о котором говорил Александр. Доктор сидел в своем кабинете и, склонившись за письменным столом, писал что-то. Я тихонько стала позади и сказала по-норвежски: «Гу даг, доктор Пауль». Он резко повернулся, и на лице его появилось растерянное и радостное выражение. По тому, как он гладил мои руки и все время повторял «мама», я видела, что Пауль рад встрече. Он пригласил нас с Александром в свою комнату, которая находилась этажом выше. За чашкой кофе в задушевной беседе время прошло незаметно. Нам было что вспомнить.