— Дядя, нельзя ли отложить этот разговор до следующего раза?
— Я завтра уезжаю, племянница! А время идет.
— Но ты ведь снова вернешься?
— До того времени всё может случиться.
— Ничего не случится. Даю тебе честное слово.
Он засмеялся. Поддел вилкой огурец, с хрустом съел и снова огладил усы.
— Не имею ничего против породниться с таким человеком, как товарищ Балтов, но осторожность не помешает! Это первое, что я хотел тебе сказать… Второе — смотри с домом… А то я слыхал, крутится тут кое-кто вокруг тебя… и интересуется доставшимся по наследству домом… Никого не слушай, что бы ни предлагали… Пусть даже доллары… И разные другие суммы… Ты им не верь!
— Что за фантазии, дядя?
— Мой долг тебя предупредить… Доктор Москов наш человек, но влаевское отродье втерлось к нему в доверие… а сам свое гнет… Ты его не слушай… В-третьих — никаких характеристик, никаких записок кому бы то ни было… Ясно?
— Каких еще записок?
— Ну разных там рекомендаций, просьб и тому подобное… Собачник — мой враг! И если узнаю, что ты дала ему хоть какой нибудь такой документ, — конец! Отрекусь от тебя и больше не гляну в твою сторону… Понятно?.. Дело серьезное. Обо всем советуйся со мной… А если меня нет — с товарищем Балтовым!
Марийка засмеялась:
— Да как же так? Ведь и он тоже…
— Ему я доверяю…
— Слава богу, — продолжала она смеяться, — теперь у меня есть и опекун… Ну, спасибо!
— Я говорю, чтобы ты советовалась с ним только по этим вопросам, а не по всем… Можно и с доктором, но он легко поддается разным влияниям… А с собачником дело серьезное, дошло до прокурора… Еще немного, и тебя втянули бы в эту историю…
Он выпил еще стопку, и язык начал совсем заплетаться. Марийка больше не подливала. Даже предложила идти, а то еще нагорит за опоздание. Но когда она предложила проводить его, железнодорожник расхохотался: знать, великая миссия его провалилась, раз она сама взялась его поучать. Вот до чего довела проклятая ракия! А ведь он думал не пить и с начала и до конца держать строгую линию. Из последних сил пытаясь спасти свой авторитет, он сказал на прощание, застегивая куртку и надевая фуражку:
— И будь осторожна! Осторожна! Люди вокруг разные… А ты еще молодая, неопытная и зеленая. Не забывай тракториста… и ему подобных… Смотри в оба!
Она взяла его под руку, повела через двор, как когда-то водила больную бабушку. А он все давал последние наставления. На улице их догнал запыхавшийся дед Радко Общинский.
— Мария, Марийка!
Она удивленно оглянулась.
— Тебя зовут, — продолжал дед.
— К телефону?
— Нет, в амбулаторию… Какой-то товарищ из Софии!