С неожиданной прозорливостью профессор Цанков развил мысль о будущей агентурно-провокационной работе, которая до этого момента не велась болгарской полицией с необходимым размахом. Генералы слушали его и одобрительно кивали. Только майор Ванков молча стоял, низко склонив стриженую голову. Едва ли он подозревал, что на основе его предательства будут делаться обобщения и практические выводы, которые, по словам профессора, могут пригодиться в будущем. Как будто впервые происходят такие дела, на основе которых даже создается целая философия, а дело совсем простое — арестовать его, чтобы скрыть следы предательства и чтобы спасти его от возмездия, которого он заслуживает… Иначе нет ему спасения. И поэтому он сейчас с нетерпением ждал окончания их оживленного разговора, чтобы снова попросить арестовать его. Но они никак не могли остановиться. Идея об агентурно-провокационной работе воодушевляла их, и они, опережая один другого, начали высказывать мнения, как нужно организовать дело и с чего нужно начать, чтобы получить желаемые результаты. Больше других распалялся генерал Русев, который постоянно подчеркивал свою заслугу в этом деле. Наконец Цанков прервал его и, обратись к майору, спросил, откуда тот родом и когда закончил военное училище. Не поднимая головы, майор ответил, что он родом из Софии и что все, касающееся его биографии, отмечено в досье, которое находится в военном министерстве. К тому, что о нем сказано в досье, он ничего не мог прибавить..
— А где работаете сейчас?
— В картографическом институте.
— Не слишком ли это мало для вас, майор?
— Нет, господин премьер-министр! Более того, я прошу вас сделать так, чтобы после освобождения из-под ареста я снова мог поступить на работу в картографический институт.
— Мы ничего не имеем против, — сказал генерал Вылков, — но не понимаю, зачем нужно скромничать, когда ваши заслуги столь очевидны!
— Я не хочу мозолить людям глаза, господин генерал! К тому же я скромный человек. С самого рождения я такой! Не гонюсь за чинами и постами…
— Хотите, чтобы вас забыли, майор? — усмехнулся Русев.
— Да, господин генерал, можно и так сказать.
— Вы не верите нам? Не верите нашему офицерскому слову?
— Верю, господин генерал, но слава мне не нужна! По крайней мере в данном случае. Вот почему я хочу, — он впервые повысил свой голос после того, как вошел сюда, — чтобы меня арестовали и после этого разрешили вернуться в картографический институт, даже на более низкую должность. Я не мечтаю о повышении! Такова моя просьба!
Русев встал по стойке «смирно» и взял под козырек.