В налаженной жизни города теперь бывают и праздники, когда по улицам разгуливают даже мужчины, одетые во все чистое; встречаясь, они приветствуют друг друга, приподнимая шапку.
После обеда бывший пекарь принимается мастерить скворешню. Притаскивает лестницу и забирается по ней на телеграфный столб. Прилаживая там свое творение, он успевает разглядеть на горизонте крохотное сельцо, где когда-то, еще пацаненком с копной белых как лен волос, он вот так же корпел в соседнем березняке над устройством жилья для скворцов.
Первой весной скворцы еще не вселяются в приготовленный для них домик. Во дворе новехонькой школы ученики вскапывают землю, выковыривая из нее камни, битый кирпич, куски железа и затвердевшего бетонного раствора. Вместе со школьниками — молодая учительница. Рождается хотя и крохотный, но первый сад. Сыновья и дочери лесорубов сажают первое деревце.
По обочинам шоссе высаживают еловый молодняк, густо-густо, в несколько рядов. Упаси бог — не красоты ради! Затем только, чтоб полосы живого леса оберегали дорогу от снежных заносов. Ну, а ежели красиво выходит — так и вовсе не беда.
Чета молодоженов сажает фруктовые деревца перед своим домом. Каждая пядь земли делается ухоженной. Ни один ее комочек не останется без прикосновения человеческих рук, ни один росточек — без ласки человеческих глаз. Надобно и воду подвести для полива, и удобрения из отходов заготовить — люди ждут не дождутся, когда же наконец наладится благоприятная для урожаев погода.
Стены домов хорошеют от вьющегося плюща, а квартиры — от своей обжитости и воспоминаний: о слезах, пролитых в нелегкую пору, об ожиданиях в послезакатные часы и расставаниях, о полюбившихся предметах, о письмах и фотографиях, безмолвно ожидающих в одном из ящиков стола, когда до них дойдут руки. Старые фотографии все желтеют и желтеют, но к ним добавляются новые.
Трое мужчин пробиваются через джунгли.
Группу людей, стоящих под гигантским хлебным деревом, фотографирует сын бородатого инженера. Наведя аппарат, он спешит присоединиться к ним, чтобы тоже попасть в кадр.
Юноша сидит за штурвалом самолета, который через мгновение вознесет его в небесную высь.
На ледяной торос вскарабкался летчик — тот самый, что поджидал юную швею перед входом в булочную.
Почта приносит все новые и новые снимки, они ложатся рядышком со старыми. Впрочем, не все — бородатый инженер выставляет карточку сына на письменный стол. Юная швея показывает подружкам по цеху фотографию своего раскрасавца-пилота. Снимок юноши, сидящего за штурвалом самолета, разглядывает мать; в комнате уже сгустились сумерки, но она все держит снимок в руках, а слезы все текут и текут из ее глаз.