— Я — «Кавказ-3».
— «Кавказ-3»! Старшина? — радостно отозвался комбат. — Где ты? Где находишься?
— В город въезжаем, в Згеж!
— Понял тебя! Головным идешь! Я за тобой в пятнадцати километрах. Так и жми. Все целы?
— Все в наличии!
— Приказ один — двигаться вперед! Как понял?
— Понял! Приказ — вперед!
Любая немецкая служба перехвата от таких разговоров могла запросто свихнуться. Батальонная колонна пятнадцатикилометровой протяженности так и осталась навсегда для функабверовцев загадкой, и, выделяя по позывным части наших войск в открытых переговорах, — немцы хорошо это умели делать, — все равно ничего нельзя было понять — то у русских пропадали бригады и дивизии, чтоб на исходе суток объявиться западнее километров на пятьдесят, что выглядело совершенно неправдоподобно, то вылезал странный батальон, колонна которого по длине превышала дивизионную. Было над чем поломать головы.
Танкист, поняв, о чем говорил Фомин с комбатом, прокричал:
— Наше начальство только что то же самое благословение мне передало. Вперед — и никаких гвоздей! Пока горючки хватит!
Если в Лодзи ночью не было видно никаких следов боя, то в этом городишке получилось совсем иначе. На центральной улице, у ратуши, передовые танковые подразделения нарвались на баррикаду, и бой был короткий и жестокий — у вывороченных телеграфных столбов стояли две сожженные тридцатьчетверки, валялись немецкие трупы, и стекла домов были в пулевых пробоинах. Где-то в глубине города, на восточной окраине, еще шла перестрелка, и от общей колонны отделилось два грузовика с пехотой на помощь. Остальные же, в том числе и самоходки со взводом Фомина, продолжали идти по шоссе.
Згеж остался позади.
1
Массивный и мощный «хорьх» с африканским камуфляжем пробирался по южным пригородам Берлина. Бомбардировки англичан и американцев мало тронули эту часть города, но все равно к аэропорту Иоганнисталь Адлерсхоф нужно было именно пробираться — улицы оказались забитыми из-за аэростатов воздушного заграждения, и дорожная полиция, строго следившая, чтоб поток движения не превышал одной машины на пятьдесят метров улицы, рассортировывала автомобили по боковым направлениям, невзирая на чины и ранги сидящих в них. Исключения делались только для машин СС, рейхсляйтунга — верхушки НСДАП и автомобилей поименного списка, подписанного гауляйтером Берлина, военным комендантом и корпусфюрером НСКК — главой военизированной службы автомобильных перевозок с иерархией и уставом войск СС.
Пятнистый «хорьх» когда-то числился в этом списке, но времена меняются, и теперь он послушно следовал указаниям полицейских, петляя по кварталам Лихтенфельда и Темпельхофа к цели.