к критике субъекта, высказывающего суждение, и к его познавательной способности, поскольку она способна к принципам априори, каково бы, впрочем, ни было их применение (теоретическое или практическое), что составляет пропедевтику всякой философии.
IX. О соединении законодательства рассудка и разума через способность суждения
Рассудок априори законодателен для природы как объекта внешних чувств ради теоретического познания ее в возможном опыте. Разум априори законодателен для свободы и ее собственной причинности как сверхчувственного в субъекте, ради безусловно практического познания. Область понятия природы под одним законодательством и область понятия свободы под другим, – чтобы предупредить всякое взаимное влияние, какое они сами по себе (каждая по своим основным законам) могли бы иметь друг на друга, – совершенно отделены большой пропастью, которая обособляет сверхчувственное от явлений. Понятие свободы ничего не определяет по отношению к теоретическому познанию природы. Понятие природы тоже ничего не определяет по отношению к практическим законам свободы. Ввиду этого невозможно перекинуть мост от одной области к другой. Но если основа определения причинности по понятию свободы (и по практическому правилу, которое это понятие в себе заключает) не может быть доказана на природе и чувственное не может определять в субъекте сверхчувственного, то все-таки это возможно в обратном порядке (хотя не по отношению к познанию природы, но по отношению к следствиям из первой для последней) и уже заключается в понятии причинности через свободу, действие которой в мире должно происходить по этим формальным законам. Слово причина в применении к сверхчувственному означает только основание определять причинность вещей природы к действию, сообразно с их собственными физическими законами, но вместе с тем и согласно с формальным принципом законов разума; правда, нельзя доказать возможности этого, но возможно достаточно опровергнуть упрек в мнимом противоречии, которое будто бы здесь встречается. Действие по понятию свободы есть конечная цель, которая (или ее явление в чувственном мире) должна существовать, ради чего и предполагается условие возможности ее в природе (субъекта как чувственного существа, именно как человека). То, что предполагает это априори и без отношения к практическому, то есть способность суждения, дает посредствующее понятие между понятием природы и понятием свободы, которое делает возможным переход от законосообразности по первому к конечной цели по последнему, именно дает в понятии о