Абаев успел разглядеть номер и по нему определил: «аннушку» вел Иван Агеев.
— Эх, догадался бы да сел! — с досадой воскликнул Абаев и даже ударил кулаком по колену. Вечером в воздухе снова показался Агеев. Салат Михайлович понял: у Ивана тут какое-то задание, и весьма вероятно, что он появится еще раз. Агеев — старый и верный друг геологов, не раз выручавший в трудные минуты.
Надо что-то придумать, чтобы Агеев приземлился. Речная коса ровная, плотная. Правде, коротковата, но ведь Иван и не на таких ухитрялся садиться.
И Абаев придумал.
Приготовил простыню и палки, чтобы выложить их на белом.
Стали ждать. Наконец — стрекот мотора!
Абаев скомандовал:
— Тащи простыню и палки!
Мгновенно расправлена простыня и на ней выложено: «Сол», Мягкий знак сделать не успели — не до того было.
«Аннушка» покачала крыльями: «Понятно».
Вечером была сброшена соль. Утром — очередной рейс Агеева, и снова на земле короткое слово: «Соль». Теперь даже мягкий знак получился.
Соль сброшена второй раз.
На третий день, едва заслышали «аннушку», уже готово было из палок: «Соль».
Тут произошло то, на что рассчитывал. Абаев: Иван разозлился и… посадил самолет.
Спрыгнул на гальку и вместо приветствия крикнул:
— Что вы, дьяволы, соль черпаками жрете? Или продаете ее медведям?
Салат Михайлович ухмылялся: «Иван долго не сердится». Абаев знал характер летчика: если заметит, что в тайге творится что-то непонятное, — разозлится и посадит самолет где угодно: «Надо же узнать, в чем дело!»
— Не бушуй, Иван, — сказал Салат Михайлович. — Причина важная: нужно срочно отправить, золото в управление.
— Опять наковыряли?
— Опять.
— Молодцы. Ну, шут с вами, давайте ваш золотой запасец.
Летчик уже улыбался. Иван Агеев был в сущности добр и если сердился, то лишь на какую-то минутку.
Образцы золота отправлены по назначению. Теперь можно возвращаться в партию. По дороге Жора сказал Абаеву:
— Я смелых уважаю. Скажу даже так: хотя и люблю других подчинять себе, но если кто окажется крепче, сам подчиняюсь беспрекословно. Можешь мне верить.
Теперь Абаев поверил. Жора Рыло работал с ним еще два полевых сезона. По всему видно было — переменился. Однажды в партии утонуло все кухонное имущество: кружки, ложки, ножи, чайник.
Жора сказал:
— Дай мне три дня — все будет.
— Где же достанешь?
— В поселке.
— Так ведь до него полсотни километров.
— Ну и что же?
Жора Рыло ушел.
Не вернулся он ни на третий, ни на четвертый, ни на пятый день. Явился лишь через неделю. Все принес: и чайник эмалированный, и чашки, и все прочее. Тут Абаев вспомнил: ведь Жора не имел ни копейки денег. Как же он достал?