— Так меня спасай, — заключил он.
Теперь Тойко числился сторожем в фактории. Но осенью намеревался собирать ягоды, охотиться. Правда и сейчас не сидел без дела: заготовлял чагу, собирал и сушил лекарственные травы.
Старик умел отлично читать следы, прекрасно знал повадки зверей и птиц и учил своему искусству Ваню и Мишу.
— Знай — мешать нету, — часто приговаривал он и учил делать ловушку на белку, угадывать погоду по поведению птиц и насекомых, выбирать место для привала в дождь.
Постепенно люди все дальше и дальше уходили от избушки. Переходы стали занимать много времени. Решили уходить в тайгу на два-три дня. Ваня работал с Айной. Она теперь была хорошим помощником: вела журнал, работала с мерной вилкой, когда нужно, брала топор и валила деревья. Молодые люди хорошо понимали друг друга, и дело у них двигалось не хуже, чем у Михаила и Петра Ивановича. Особенно хорошо помогала Айна, когда приходилось ночевать в лесу.
Первый раз Ваня сам выбирал место для ночевки, сам рубил дрова для костра. Айна в этот момент, взяв ружье, пошла охотиться. Вернувшись с добытым глухарем, она принялась готовить ужин: быстро выпотрошила птицу, отрезала голову и ноги, потом обмазала глиной и закопала в угли и золу. Через некоторое время жаркое было готово.
Поужинали и легли спать по разным сторонам костра, но оказалось, что дым от костра идет в сторону одного из лежавших. Сменить же место было нельзя, так как костер был расположен на крутом косогоре… К тому же Ваня заготовил много пихтовых дров. Они трещали, разбрасывали искры и мелкие угольки. Ночью и Айне и Ване приходилось не раз вскакивать и гасить начинавшую тлеть одежду. Кроме того, на случай дождя костер и люди не были защищены. Утром Айна посмеялась над неумением Вани выбрать место для ночевки и сказала, что вечером сама приготовит ночлег, а он пусть позаботится о дичи для ужина. Так и поступили.
Вечером Айна нашла место для ночлега возле небольшого ручья под громадной развесистой елью. Она быстро и ловко вырубила кусты, росшие тут во множестве, очистила ствол дерева от сухих сучьев и развела два небольших костра. Потом между ними развела третий костер.
Топливом дли него служили только тонкие еловые сучья и толстые березовые и рябиновые сухостойные стволы. После ужина Айна оставила только один костер. Из двух крайних она убрала головни, угли и на горячий пепел настелила вначале рябиновые ветки, а сверху пихтовые лапы.
— Теперь ложись, — оказала она Ване. — Дырка от костра на одежде не будет.
Спать было очень тепло. Костер, топливом которому служили стволы рябин и берез, горел ровно и не давал искр. Дым от него поднимался вдоль ствола высоченной ели, и если бы пошел дождь, то люди остались бы сухими, потому что жар горящих березовых дров испарял бы дождевые капли раньше, чем они долетят до земли.