— Ага, ага, — говорит она, подвигаясь, как бы приглашая Елену к разговору.
— Послушай… А не рассказывал тебе Николай, как это пропадают без вести? — Елена садится на нижнюю ступеньку. На Тоню не глядит, разговаривает — будто сама с собой. — Ну что, потерялся человек, и все? А куда ж он мог подеваться?
Тоня оживляется: они-то с Колей уж по-всякому раскладывали. И насчет без вести пропавшего — тоже.
— Рассказывал, рассказывал, — говорит она. — Это ведь как бывает? Ушел, например, в разведку. И не воротился. Вот и гадай — то ли немцы сцапали, то ли убитый. Посылают другого — выручить или тело найти. Тела — нету. Берут фашиста в плен — тот из штаба, должен знать, если разведчика нашего захватили. Нет, не было, говорит, Проверяют. Действительно не было.
— Но куда же он, человек этот, запропастился?
— А кто его знает? В части нет, у немцев тоже нет — ни плененного, ни добровольно явленного. Вот и… без вести. Разное случалось, а все дело в том, что судьба человека неизвестная. Потому и пропавший без вести.
— А он, может, и живой, — вздохнула Елена. — Может, был ранен, да кто-нибудь из жителей наткнулся на него и спрятал в погребе или в хлеву.
— Да ты расспроси Колю. Хочешь, я его позову?
— Нет, не надо. Это я так. Ваня живой, конечно. Только вот где он?
— А то к нам пойдем? — участливо предложила Тоня. — У нас от вчерашней гулянки водочка осталась. Ой, родственники-то его — дальние какие-то, седьмой квас на гуще. Так они поначалу к матери пожаловали, а потом уж все вместе к нам. Веришь, гуся в корзине привезли. Здоровенного! «Зажарь», — говорят. А мне его жалко — ну как же живого гуся резать-то? Выпустила его, говорю: «Поймать не могу». Ходит теперь по двору, шипит на всех. Потеха! Ну так пойдем, а? Выпьем. По чарочке от шинкарочки?..
— Что ты, Зойка скоро воротится. Усталая, голодная. Поход у них.
— Ну и делов-то! Заскочит к нам. Поди, догадается?
— Она догадается, — согласилась Елена.
— А кто… не догадается? — Тоня недоумевающе глядит на Елену. И вдруг она понимает. — Лена! — кричит Тоня сквозь близкие слезы и с ужасом всматривается в лицо подружки. — Лена, что с тобой, что?
— Вот видишь… и ты… — Елена усмехается. — Может, тоже посоветуешь в дом отдыха? А если говорить напрямую, без хитростей, то — в сумасшедший дом?..
— Ой, что ты, Лена! Да у меня такого сроду в голове не бывало!
— А чего покраснела? Чего глаза прячешь? Врать-то не умеешь. Ну и крепко перепугалась? Ха-ха-ха. — Елена смеется долго, до слез. А у Тони слезами обливается сердце: «Больная она, больная. Бывает такое — тихое помешательство. Ой, надо что-то делать!..»