— Сэр, это совсем не то, что следовало бы обсуждать даже здесь.
— Наоборот, это именно то и сейчас самое время. Вы хоть понимаете, что стоит на кону?
— Этот агент никогда не подводил нас, генерал.
— Напротив, он подвел нас к первому военному поражению США с тысяча девятьсот сорок первого года. Попробую угадать — он сказал про совместные пакистано-китайские учения, да?
— Мы поверяем данные, перекрестная проверка подтвердила истинность данных, какие мы получили. Вам известны правила.
— К черту правила. Отойдите на несколько шагов назад, посмотрите на картину в целом. Вы что — не видите, что они заставили нас максимально распылить силы и измотали нас? Мы теперь как бык на арене — и матадор уже здесь! — генерал ткнул пальцем в фотографии на столе.
— Мы выиграли войну, Дэвид! Мы сокрушили нашего злейшего врага с семьдесят девятого года! Наши потери в этой войне — не сопоставимы ни с иракскими, ни с афганскими! Иран списан со счетов — не в последнюю очередь благодаря своевременно получаемой информации.
Генерал усилием воли сдержал свой гнев, решив попытаться ещё раз.
— Послушайте, Пачеко. Я понимаю, что все сложно и неоднозначно, но весь мир сейчас таков. Вы никогда не задумывались, зачем VQHUMMER работает на нас?
— Черт возьми, прекратите произносить это здесь!
— Этот парень вырос с Афганистане, который тогда был под властью русских, его учили русские, и чертовски хорошо учили, судя по тем данным, которые нам удалось раздобыть. Потом — он переметнулся на сторону моджахедов вместе с генералом Танаем, поднявшим военный мятеж против своего правительства. Он один из немногих, кому не только удалось устроиться в пакистанскую разведку, но и продвинуться в ней до генеральских должностей. Он один из основателей Талибана и куратор всей их террористической сети. Он имел какое-то отношение к событиям в Абботабаде, мы так и не узнали, правда ли то, что он сказал нам или нет. Сейчас этот парень на самом верху… я прекрасно помню, как новая администрация нажала на пакистанский генералитет и до сих пор считаю это грубейшей ошибкой. Этот парень выживал всегда и везде, он имел и имеет какую-то цель, которая позволяет ему жить и двигаться вперед. А теперь скажите — неужели такой человек будет продавать свою страну за сраную пригоршню баксов, а?
— Эта сраная пригоршня, как вы ее называете, представляет собой, по меньшей мере, пятнадцать миллионов долларов. За такие деньги — предаст любой.
— Нет, не любой. Я, например, не предам. А вы?
Сукин сын…
Теперь усилием воли взял себя в руки Пачеко.
— Послушайте, генерал. Я прекрасно понимаю, что это совсем не ваше. Вам больше по душе прямые и однозначные решения. Взяли Кабул, взяли Киев, взяли Тегеран. Армия врага разгромлена, дело сделано. Но, к сожалению, так больше не получается. У нас больше нет сил, чтобы сражаться со всем миром, наши союзники плюнули на нас и отвернулись. У нас нет сил, чтобы взять Карачи или Пешавар, это так. Мы можем разбомбить это — но будет только хуже. Но есть тактика, которая не подведет никогда. Это доллары, генерал, те самые, которые вы называете «сраная пригоршня баксов». Ракета Томагавк стоит около пяти миллионов долларов, а для того, чтобы разгромить пакистанскую моторизованную дивизию, их придется израсходовать не один десяток. Погибнут их парни… вполне могут погибнуть и наши парни, не сейчас так потом. Но если я дам эти пять миллионов долларов пакистанскому генералу — он продаст и свою страну и свою честь за пять миллионов долларов и вид на жительство в США. Вот, что будет, генерал — это мерзко, но это так. И в отличие от вас — я не боюсь испачкать руки.