Сирт, Аэропорт Гардабайя. 29 июля 2015 года
В городе постреливали, но им удалось прорваться. В какой-то момент им показалось, что к ним прицепилась машина, водитель которой твердо намеревался пойти на таран и подорваться. Несколько выстрелов по капоту — и машина резко остановилась, а из-под капота ударил в небо белый столб пара. Это ещё что — американцы в таких случаях обычно стреляли по водителю.
База была поднята по боевой тревоге. Людей не хватало, к выезду на трассу выгнали самое серьезное, что у них было — итальянский колесный танк со 120-миллиметровой танковой пушкой, прикрыв его бетонными блоками. Броня у этого «танка» была аховая, с ним могла справиться даже древняя тридцатьчетверка — но вот пушка была достаточно мощной, чтобы вступать в бой практически с любыми танками…
Карточки Гренвилла, сэра Джека хватило, чтобы снять все вопросы. В конце концов он был вторым по старшинству офицером в целой зоне ответственности.
Они едва успели выехать на полосу — как услышали шум моторов в небе. Ил-76 «Кандид»[43] заходил на посадку в Гардабайе, резко, по-афгански снижаясь, щедро отстреливая светящиеся шары тепловых ловушек. Второй гудел моторами где-то в небе, держась вне зоны поражения ПЗРК…
Ил тяжело плюхнулся на бетонную полосу, прокатился по ней, свернул к аэропорту. Судя по кабине — один из последних вариантов, с французской электроникой в кабине, способный летать в кромешной тьме, без диспетчерской поддержки с земли. Самолет остановился, из боковой двери повалились десантники, разбегаясь и занимая оборону вокруг самолета. На них была черная боевая униформа полицейского спецназа, бронежилеты, тяжёлые шлемы с забралом.
Опустили аппарель, начали выгружать технику — французские «Шерпы», наскоро перекрашенные в белое и с пулемётами — аналог «Хаммеров», только ещё больше. С самолетом прибыло не меньше 50 бойцов, снайпер с напарником уже побежали в сторону диспетчерской вышки, второй горбатый[44] шел на посадку. По лестнице, сопровождаемый двумя телохранителями — спустился генерал Пелье, неспешно направился к грузовым машинам, у которых стояли англичане. Николай лежал в кабине — плен не прошел даром, ему было совсем хреново. Но он мог понадобиться при выяснении того, что произошло в Сирте за последние несколько дней.
Подойдя к англичанам, генерал первым отдал честь, на французский манер, открытой ладонью. На нем была полувоенная униформа контрактника без знаков различия и чёрный шейный платок